– И всё-таки будет обидно, если вы ошиблись. Получится, что зря потратили уйму денег, да и девушка...
– Ни слова о деньгах! – громко рассмеялся Макер. – Некоторые чудаки тратят по сорок миллионов, чтобы побывать на борту МКС. Но разве может их «прикосновение к вселенной» сравниться с тем, чем стану обладать я, если всё получится! А девушка? Не думаю, что её жизнь и судьба – в случае нашей ошибки? – станет хуже, чем была до этого... Ладно... Я теперь, к сожалению, вынужден тебя покинуть. Отдыхай и чувствуй себя как дома, моя вилла – в твоём распоряжении. Завтра водитель отвезёт тебя в аэропорт, и ты вернёшься домой. Но... Надолго не прощаюсь!
Велечаевск
Дом Анны Линёвой
В душе юного Лёвчика Линёва происходила нешуточная борьба между нравственными принципами и острым желание узнать то, о чём, запершись в гостиной, так долго беседуют четверо взрослых: мама, дядя Валик, его верный друг Николай и приехавший с ними симпатичный азиат Аким, личность которого вызывала у мальчишки особенный интерес. Как казалось Лёвушке, именно его он видел во сне...
«Итак, любой приличный человек знает, что подслушивать нельзя...», – рассуждал про себя Лёва. – «Но это – если подслушиваешь из праздного любопытства, а если у тебя другие... Например, благородные цели? Как ни крути, но в нашей семье – я единственный мужик. Значит, и безопасность мамы является моей ответственностью. А как я могу дать дельный совет или вовремя воспрепятствовать чему-то нехорошему, если сам не в теме? А женщины... Они такие впечатлительные... На них повлиять и заставить плясать под свою дудку – раз плюнуть! Вот хотя бы Евфалия! Когда «Алые паруса» Грина читали, то признавалась, что тоже будет ждать своей единственной любви. Пусть хоть полжизни ждать придётся, но от своей мечты не отступится! И что в итоге? Два месяца ухаживаний старого пузатого дяди Валика – и она уже согласилась стать его невестой! Ну где логика? Валентин Иванович – он, конечно, не плохой, и времени нам уделял достаточно, устраивая весёлые поездки и пикники. Но любовь-то здесь причём? Мой лечащий врач в нашей поликлинике – Эмма Петровна – вообще, как мама говорит, потрясающая личность. С рождения меня лечит, любит как родного, времени для меня своего не жалеет... И что мне теперь? Жениться на ней, что ли? Ведь Эмме Петровне тридцать четыре, двадцать шесть лет разницы...», – непроизвольно посчитал мальчик. – «Хотя... В шоу-бизнесе, допустим, такие браки – дело обычное! Может, и вправду присмотреться...», – Лёвка покраснел и старательно отогнал от себя нелепую мысль. – «О чём это я?», – смутившись, подумал эрудированный восьмилетка. – «Будет ещё время насчёт женщин поразмышлять. А сейчас я лучше представлю себя разведчиком на ответственном задании...».
Осторожно преодолевая препятствия на пути и придерживаясь за стену, Лёвчик кое-как добрёл через коридор до двери, из-за которой доносились приглушённые голоса собравшихся. Домашние туфли на толстой ортопедической подошве, громко шлёпающие по паркету, в целях конспирации были сняты заранее. И теперь мальчишка ужасно мучился, потому как носки предательски скользили по полу, от чего слабые ноги разъезжались в разные стороны.
«Только бы не грохнуться!», – боялся «новоявленный Штирлиц», вцепившись пальцами в дверной косяк и приложив ухо к двери.
– Ну смотри, Анна, надеюсь, ты понимаешь что делаешь? – с угрозой в голосе басил Валентин Иванович. – Ладно, допустим, что исчезновение Евфалии – не твоих рук дело. Но тогда, может, напряжёшь мозги и попытаешься сообразить, где её искать?
– Валентин! Смени тон! – потребовал незнакомый мужской голос, по всей вероятности, принадлежащий азиату.
– Извини, – буркнул Модератов. – У меня «крыша едет». Я места себе не нахожу.
– Почему вы так уверены, что Еву не похитили? – голос Анны дрожал от напряжения.
– Ну ты, глупая ,что ли!? – зло хохотнул Модератов, но тут же осёкся и устало добавил. – Я же тебе сейчас снятую со всех камер съёмку показывал... Одна она уходила. Переоделась в чужие «ремки» поношенные и сбежала. И в автобус до Рябова совершенно одна села. К кому в Рябово она могла поехать? Всех сотрудников её интерната мы уже перетрясли. Вспоминай, Анна, вспоминай...
– Но вы же сами говорите, что до Рябова она не доехала, что из автобуса всего пять человек вышло, и её среди них нет... – беспомощно произнесла Линёва. – А в Рябово... Нет, никого я не помню, чтобы она кого-то упоминала.
«Ничего себе!», – разволновался Лёвушка. – «Ева сбежала!».
Мальчишка разволновался и, практически перестав дышать, старался не пропустить не одного слова.