– И потом... – неожиданно повысив голос, «атаковала» Модератора Линёва. – Валентин Иванович, если моя версия с похищением для вас абсурдна, может, скажете нам: с чего это вдруг Ева сбежала? Что такое происходило в вашем доме, что у девочки не было другого выхода, как сбежать?
– Это сейчас – не главное! – вмешался Николай Быков.
– Как это не главное?! Может, вы над ней издевались? Мне эта скоропалительная история со свадьбой изначально не нравилась! Вы – взрослый человек, господин Модератов, вы что, правда не видели, как девочка приняла ваше предложение? Да она словно на эшафот шла!
– Анна, перестань, сейчас нужно говорить по делу, – остановил Линёву азиат.
– Аким! Ты просто ничего не знаешь? Ты просто не знал Евфалию! Я тебе потом всё объясню, – волновалась Анна.
– Хорошо, объяснишь, – согласился азиат. – Но сейчас нужно разыскать девушку. Мы сейчас должны убрать эмоции и рассуждать конструктивно. Наверняка она попала в беду. В противном случае мы бы её уже нашли, ведь без денег, без документов она долго скрываться не может. Анна, а что если тебе поговорить с сыном. Может быть, он вспомнит имена друзей Евы, о которых она ему говорила. Особенно интересуют те, которые проживают в пригороде Велечаевска, где-нибудь по пути в Рябово.
– Там нет ни одного населённого пункта, – выдохнула Линёва. – Там по трассе – несколько заправок, и всё... А в глубине леса – заброшенные охотничьи угодья, их уже лет десять продают, так они пустуют. Но только до них дороги нет. На транспорте не подъехать.
– Тебе мужик твой дело говорит, – снова подал голос Коля. – У Евы с мальцом твоим контакт был налажен – мама не горюй! Они похлеще родных друг друга любили. Я-то видел! Однажды на пасеку катались...
– Куда? – удивилась Анна. – На какую пасеку? Когда?
– Да ты в командировке была, – как ни в чём ни бывало брякнул Быков. – А мы тесной компанией на пасеку к другу Валентина Ивановича мотались...
– Вы знакомы с моим Лёвушкой?
– Конечно! Отличный пацанчик! Вот позови его сюда, сама увидишь, а заодно и про нянечку его поговорим... Может, действительно вспомнит чего малой... Нам сейчас любая зацепка сгодится.
– Ребёнку всего восемь лет! У него ещё несформировавшаяся нервная система...
– Мне почти девять! – обижено выкрикнул Лёва и, не рассчитав своих возможностей, шагнул в комнату.
Носки подвели!
Ноги предательски разъехались и, не устояв, мальчик с грохотом повалился на паркет.
– Сынок! Жаным![1]
Смуглый незнакомец, с блестящими от слёз раскосыми глазами первым добежал до Лёвчика. Он подхватил худенького мальчишку на руки и прижал к груди с такой нежностью и любовью, что все, включая Анну, застыли на своих местах.
Лёвка почувствовал щекой колючий подбородок мужчины, втянул ноздрями вкусный запах его мягкого свитера и улыбнулся.
Мужчина, не переставая, шептал что-то на чужом языке и целовал Лёвку в макушку.
Языка Линёв-младший не понимал, но сам голос и эти слегка хриплые звуки, издаваемые словно на выдохе, казались ему родными, слышанными где-то далеко-далеко и так давно, словно это было время, когда он ещё не успел родиться...
Лёвчик заплакал...
– Где болит, сыночек? Скажи, где болит? – шептал Аким.
– Нигде не болит, папа. Всё нормально... Я тебя во сне видел.
Анна почувствовала, как распирающий нутро комок подкатил к горлу. Она обхватила шею руками и застонала, комок превратился в невидимый шар и лопнул. Ей вдруг стало невероятно легко.
– Ладно, Колясик, уходим, – приказал Модератор, тяжело поднимаясь со стула.
Коля-Бык согласно кивнул и направился к выходу.
– Короче, Аким, ты сам мне звони, – похлопав по плечу стоящего с Лёвкой на руках Ибраева, произнёс Валентин Иванович.
– Дядя Валик, – неожиданно произнёс Лёвка. – Когда я спросил Еву, куда она запропастилась, она сказала слово «дятел».
– Да ты ж мой хороший! – радостно рассмеялся Валентин Иванович. – Дятел значит... А где ты с Евой разговаривал?
– Приснилось, – начал, было, мальчик.
– Да без разницы, Валёк, откуда она звонила, – подмигнул Модератору Коля-Бык. – Пошли... Теперь нам есть чем заняться.
Анна, опираясь на костыль, угрюмо проводила мужчин до прихожей.
Услышав звук захлопнувшейся входной двери, Аким бережно усадил сына в кресле и, достав из кармана тонкий смартфон, отвернулся от Лёвчика.
– Аким, – вдруг донёсся звонкий голос Линёвой. – Валентин Иванович телефон забыл. Посмотри на столе!
– Нашёл! – отозвался Аким и, не подходя к столу, пружинистым шагом вышел из гостиной.
– И что мы теперь будем делать? – Анна выключила свет в прихожей и повернулась к Акиму.