Всем стало ясно, что Екатерининское время ушло безвозвратно уже через три дня после кончины Екатерины II. 9 ноября был опубликован Указ о создании «Печальной (похоронной) комиссии» для «перенесения в Соборную Петропавловскую крепость тела Государя Императора Петра Фёдоровича, и для погребения тела Государыни Императрицы Екатерины Алексеевны». Сановно-аристократический Петербург был потрясён: мало того что из небытия выплыла личность убиенного Петра III, «давно сгнившего в гробу», о котором уже мало кто и помнил. Так и имя «матушки-императрицы», «благодетельницы» было поставлено на второе место, как какое-то «приложение»!
Павел же Петрович обладал отличной памятью и точно знал, что достойно перезахоронить отца его долг не только перед памятью умершего, но и перед Богом! Потому он ни минуты не колебался; он давно надеялся непременно осуществить подобное, если Провидению будет угодно наделить его властью. Теперь и настало такое время…
Верная «до гроба» умершей Императрице графиня В. Н. Головина в своих «Записках», вынужденная признать великодушие Императора Павла, категорически не приняла, как и почти весь столичный бомонд, всего похоронного церемониала.
«Вступая на Престол, — писала графиня, — Император Павел совершил много справедливых и милостивых поступков. Казалось, что он не желал ничего дурного, кроме счастья своего государства;… старался уничтожить злоупотребления, допущенные в последние годы царствования Екатерины. Он проявил благородные и великодушные чувства, но он разрушил (Ш — А. Б.) всё это, пытаясь бросить тень на добрую память Императрицы. Своей матери. Первым делом он приказал совершить заупокойную службу в Александро-Невском монастыре, близь могилы своего отца, присутствовал на ней со всей семьей и Двором и пожелал, чтобы в его присутствии открыли гроб; там оказался только прах от костей (?! — А. Б.), которым он и приказал воздать поклонение. Затем он распорядился устроить великолепные похороны Петру III со всеми церковными и военными церемониями, перенёс гроб во Дворец, следовал за шествием пешком и приказал участвовать в церемонии Алексею Орлову».
Погребение Петра III и Екатерины II состоялось в Петропавловском соборе 18 декабря 1796 года. Смерть соединила супругов; их бренные останки до сего дня покоятся рядом, перед правым клиросом собора…
Одной из первых и важнейших мер Павла Петровича стало полное прощение всех польских участников войны 1794–1795 годов. Он был всегда против присоединения польских территорий к России, видя в том не просто бессмыслицу, но — национальную беду. Переиграть назад историю было уже нельзя; восточные районы некогда независимой Польши теперь — часть Империи, факт, признанный международным правом. Потому Император сделал то, что мог сделать: явил акт великодушия к поверженному врагу. Некоторые в том увидели лишь желание «перечеркнуть правление Екатерины II». На самом деле это была попытка милосердием заживить старые раны. Польские участники борьбы с Россией были прощены. Вот что по этому поводу написал «записной польский патриот» князь Адам Чарторыйский.
«Павел I отправился освобождать Костюшко [93]и его товарищей по заключению. Император особенно милостиво отнесся к польскому патриоту и сказал ему, что будь он, Павел, на Престоле, то никогда бы не дал согласия на раздел Польши; что он считал этот акт несправедливым, но теперь, раз он уже совершился и имеет международное значение, он принужден считаться с существующим фактом». Случилось это событие 16 ноября, через десять дней после воцарения.
Только милостивыми словами дело не ограничилось. Все польские арестанты получили свободу. Император лишь просил, чтобы они дали слово не воевать больше с Россией. Слово они это дали, но вырвавшись на свободу, не чувствовали себя связанными моральными обязательствами. Тот же Костюшко, когда Павлу стало известно, что он намеревается уехать в Америку, получил от Императора огромную сумму денег — 60 тысяч рублей, карету, и роскошную соболью шубу. Эти щедрые подарки, как элегически заметил Чарторыйский, он «вынужден был принять», но они его «угнетали». Оказавшись же в Северной Америке, Костюшко прислал Императору грубое письмо, уведомляя, что «возвращает» подаренные деньги.
93
Костюшко Тадеуш (1746–1817), польский политический деятель, руководитель борьбы с Русской армией в 1794 году. Был ранен в октябре того года, взят в плен и заключён в нижнем этаже Мраморного дворца, бывшей резиденции князя Г. Г. Орлова на Дворцовой набережной Петербурга. После освобождения в 1796 году Костюшко уехал в США, в 1798 году вернулся в Европу и до конца жизни выступал за независимую Польшу.