Ещё в конце 1797 года, когда Павел I принял на себя обязанности Протектора (Покровителя) Мальтийского ордена (11 ноября 1797 года), Мальта находилась в зоне пристального интереса «Самодержца всея Руси». При этом благоразумие повелителю России не изменяло, и, после занятия Мальты французами, Павел Петрович не отдал приказ начать военно-морскую экспедицию для освобождения Мальты от «грязных якобинцев». Даже когда в 1799 году русская эскадра под командованием адмирала Ф. Ф. Ушакова (1744–1817) одержала в Средиземном море блестящие победы над французским флотом, освободила Ионические острова в Эгейском море и остров Корфу (20 февраля 1799 года), то и тогда военных посягательств на остров Мальту Россия не проявила.
К этому времени Мальта была захвачена англичанами, а Англия являлась союзником России по большой антифранцузской коалиции, включавшей Англию, Россию, Австрию, Турцию и Неаполитанское королевство. Дипломатические переговоры о будущем Мальты велись представителями ведущих стран. Русская «союзница» Англия, напуганная перспективой перехода Мальты к России, даже предлагала передать остров под юрисдикцию Неаполитанского королевства, прекрасно понимая, что лишённая флота страна не сможет реально управлять Мальтой. Данный «проект» был безоговорочно отвергнут Императором Павлом I.
При этом англичане старались демонстрировать внешнюю учтивость. 31 октября 1799 года командующий британским флотом адмирал Нельсон даже обратился к Павлу I, как «Великому Магистру Ордена Святого Иоанна Иерусалимского», со специальным посланием, в котором уверял, что капитан английской эскадры Александр Бэлл будет «в качестве временного коменданта» удерживать Мальту, «пока Ваше Величество… не назначит кого-либо на сей пост». Мало того. В этом же послании Нельсон обращался к Императору с просьбой присвоить Бэллу звание «командора» Ордена, а своей возлюбленной, скандальной «леди Гамильтон», — звание «канонессы».
Насколько известно, леди Гамильтон членом орденского братства Не стала, но в декабре 1799 года комендантом (губернатором) Мальты был назначен генерал-от-кавалерии князь Г. С. Волконский (1742–1824), который уже находился на острове Корфу. Однако англичане совершенно не собирались выполнять свои обещания и допускать русских на ключевой стратегический форпост в Средиземном море. Волконский на Мальту так и не прибыл. Вскоре началось резкое обострение англо-русских отношений, и тема Мальты отошла на дальний план русской политики.
Павел Петрович отделял будущее Ордена госпитальеров от судьбы собственно Мальты, и нет никаких доказательств того, что он серьёзно рассматривал вопрос о возвращении острова Ордену. Однако «французское насилие», а затем «английский произвол» не могли не оскорбить нравственные чувства Царя-Рыцаря.
В 1799 году, 12 октября, Императору Павлу I в Гатчине были торжественно переданы святыни Мальтийского Ордена: часть Животворящего Креста Господня, чудотворная икона Божией Матери Филермской, писаная, по преданию, Евангелистом Лукой, и «десница руки мощей Иоанна Крестителя», той самой, которой Иоанн Предтеча крестил в Иордане Самого Спасителя. Все эти святыни были помещены в 1800 году в церкви Спаса Нерукотворного образа в Зимнем Дворце. [112]
В этот период Россия была фактически единственной страной, для которой христианские идеалы оставались значимыми во внешнеполитической деятельности. Они не всегда сами по себе преобладали, но их невозможно было не заметить и не учитывать. Католичество, Папский Престол в Риме, по сути дела, могли искать защиту и покровительство только в Петербурге. Даже их старый и, как казалось, надежный союзник в лице Императора Священной Римской Империи германской нации Франц II теперь думал только о самоспасении.
Римские папы Пий VI (1775–1799) и Пий VII (1800–1823), оказавшиеся во главе Католической Церкви в бурные годы европейских потрясений, теперь могли рассчитывать за защиту только России, тем более что Император Всероссийский носил теперь титул Великого Магистра Мальтийского. Папа Пий VI, которому исполнилось 80 лет, был в 1798 году французскими войсками свергнут с «Престола Апостола Петра», ограблен до нитки, увезён во Францию, где и умер. Никто из европейских монархов «милостью Божией» не встал на защиту Римского Первосвященника.
Его преемник Пий VII вообще избирался на Римскую Кафедру не в Риме, а в Венеции, и вернулся в Рим только благодаря победам русских, освободивших Рим в 1799 году, но затем вновь захваченный французами. Его положение было непрочным, и помощи ждать было неоткуда, разве только из России. Агент папы иезуит патер Гавриил Грубер (1740–1805) 21 декабря 1800 года писал секретарю папы монсеньору Маротти: «Что касается состояния души нашего доброго Императора, я добавлю, что ещё несколько дней назад во время аудиенции он сказал мне: «Если папа ищет надёжного убежища, я приму его как отца и защищу его всей моей властью»».
112
После прихода к власти большевиков в 1917 году святыни удалось вывезти из России. Образ Богоматери ныне хранится в монастыре в Черногории. Что же касается прочих святынь — части Животворящего Креста и десной руки Иоанна Крестителя, — то следы их затерялись во время Второй мировой войны.