Новый учебный год не принес никаких кардинальных изменений, но при этом сколько бы мне ни обещали усилить контроль за ребенком и взять его в ежовые рукавицы, в реальности попустительство сохранялось. Если ребенок выходил из бассейна и говорил, что он устал, то его могли не привезти ко мне на занятие. Если он делал печальное выражение лица, то бабушка безоговорочно верила во все его недомогания, хотя потом знакомые дети рассказывали, как он веселился и бегал всего час спустя. Домашнее задание выполнялось только при постоянных моих понуканиях, которые вызывали у него теперь одну и ту же ответную реакцию: он поднимал взгляд наверх, закатывал глаза, с цоканьем бросал нижнюю челюсть и выдыхал "Оооо" с мученическим выражением лица. В результате мое терпение стало подходить к концу. К тому же март закончился тем, что он якобы устроил истерику из-за очередной тройки в четверти. Если верить бабушке, то, узнав об оценке, ребенок убежал неизвестно куда из кабинета английского, поэтому ей пришлось мчаться в школу и быстрее его забирать, чтобы он никуда не делся в стрессовом состоянии (видимо, никуда он и не делся, если она его так быстро нашла и забрала). Если верить одноклассникам, то он смеялся весь день и просто побежал куда-то по своим делам, но в школе его не потеряли и никаких проблем особых с ним не было. Слез его никто из детей и учителей не видел, зато бабушка поверила в них безоговорочно и незамедлительно. Таким образом, получилось, что несмотря на свою слабую работу в четверти, пострадавшим опять оказался ученик. Сколько бы я ни вела переговоры с бабушкой, положение дел не менялось, поэтому я предупредила ее, что без отдачи больше работать не буду. Я назначила испытательный срок в одну неделю в начале апреля и предупредила об окончании занятий в случае отсутствия изменений. Как вы уже, наверное, догадываетесь, чуда не произошло, поэтому я позвонила бабушке снова спустя установленный срок и предупредила, что следующее занятие последнее. Нужно сказать, что она пыталась удержать меня разными способами, например, платила вперед за несколько занятий, а потом вдруг предупреждала об отмене занятия за 15 минут до его начала, и оплата переносилась на более поздний срок. Я понимала, что тянуть уже нет сил, поэтому, когда они наконец явились на последнее занятие, я снова озвучила, что больше работать с ними не буду. Ответ бабушки заключался в том, что я не имею права принимать таких решений и что я вообще не педагог, если бросаю ребенка под конец учебного года, поэтому они будут пользоваться моими услугами еще полтора месяца, а уже на следующий год будут думать. Проведя занятие, я вернула ей ребенка, рассказала о том, как пользоваться нашими последними материалами и наработками, и, когда она молча и недовольно побежала к лифту, заметила ей вслед, что больше я их все равно не жду. Нужно сказать, что даже после очередного моего сообщения об окончательной отмене занятий у меня оставались сомнения насчет того, не явятся ли они у меня под дверью, но этого все-таки не произошло. Как я потом узнала от коллеги, эта бабушка посчитала мое поведение внезапным и необъяснимым, хотя я вела долгую подготовительную работу перед этим разрывом. Что касается моих коллег, то их эта история неизменно удивляет и приводит к мысли о необычных психических свойствах наших детей и их родственников.
Как вы видите, этот ребенок тоже был не вполне обычным. Надо сказать, что и в рамки урока он обычно не вписывался из-за своего расфокусированного поведения, смеха и хулиганства. Из всей классной работы он приносил в тетради пару разрозненных недописанных строк. Стоит ли здесь обижаться на школу и говорить о непонятой гениальности? Вряд ли. Несмотря на убежденность родственников, что конфликт был вызван школой и преподавателями, в данном случае предъявляемые к ученику требования были разумными и естественными, и следование этим требованиям пошло бы ребенку только на пользу. Этим примером я хочу показать, что вовсе не призываю к изменениям школьной системы, ведь она остается эффективной вопреки всем несовершенствам. Более того, очень важно выработать в детях привычку встраиваться в систему, иначе каждый из них так и останется центром вселенной в собственных глазах и вместо самореализации в имеющихся условиях будет мечтать о несбыточном идеальном будущем, в котором все вдруг поймут его, оценят и начнут восхвалять. Подчинение вышестоящим - это один из ключевых навыков, необходимых нам в будущей жизни, и предпосылки к его формированию закладываются именно в школе. школа дает представление об иерархии в коллективе, компании и всем обществе. Умение уравновесить желание сделать все по-своему и объективную необходимость сделать то, что говорят, является залогом успешной взрослой жизни. Когда родители, бабушки и дедушки встают на защиту интересов ребенка, они зачастую переступают грань равновесия и начинают просто попустительствовать ребенку, в результате чего он так и не учится подчиняться. С переходом в подростковый возраст он становится и вовсе неуправляемым, в студенческие годы учится спустя рукава, а затем на рабочем месте почти не работает, а лишь сетует о своей неоцененности. От этого не становится лучше ни ему самому, ни всему обществу. Он не реализует себя, так как он не привык работать в имеющихся социальных рамках, да и вообще работать он не привык, ведь все детство его лишь жалели и говорили, что все вокруг слишком жестко и несправедливо. Школа вовсе не причина для подобных трагических высказываний, за исключением совсем уж из ряда вон выходящих случаев. Именно поэтому я еще раз оговариваю, что, анализируя рамки школы, я не призываю к их кардинальной ломке, так как они выполняют и множество положительных функций. Однако, при работе с каждым конкретным учеником мы должны сохранять гибкость, что позволит нам узнать детей лучше и помочь им раскрыться и снять зажимы, появившиеся в ходе школьного обучения.
Я сейчас объясню это положение более предметно. Существует довольно много творческих и интересных детей, которые в силу своей необычности не смогли полностью реализовать себя в школе. Они не пользуются большой популярностью среди одноклассников, так как кажутся им какими-то уж слишком своеобразными, хотя это и не абсолютные аутсайдеры. В свою очередь они и не стремятся к тесному контакту с классом, но находят себе определенное число единомышленников и общаются с теми на интересующие их темы. Учителя воспринимают этих детей как не проблемных, тихих и бесперспективных, ведь они не демонстрируют блестящих ответов и просто выполняют задания на среднем, вполне приемлемом уровне. Когда мне попадаются такие ученики, как правило уже в старших классах, мне всегда хочется вытащить из них все то интересное, что оказалось запрятанным внутри. Как правило, эти дети могут и учиться более успешно, если пойти им навстречу, войти в их круг доверия, выслушать их мнения. В одной из моих групп учится девочка, которая пришла ко мне с неофициальной успеваемостью по языку "три пишем, два в уме". По внешнему виду было ясно, что она придерживается альтернативного взгляда на вещи, однако девочка была довольно тихая, на уроке старался говорить минимум слов, так как знала об огромном количестве допускаемых ею ошибок. Письменные работы она действительно выполняла не лучшим образом, но все ее развернутые высказывания (монологи, эссе, рассказы) были очень необычными и сразу же привлекали внимание после монотонного ряда однообразных работ. Она доказывала свою позицию аргументами из очень необычных книг, да и сама мыслила весьма неординарно. Когда она поняла, что я ее слушаю, она стала больше работать на уроках, меньше обращать внимание на свои ошибки и к концу года вышла на четыре с натяжкой. Как правило, учителя привыкают к своей авторитарной позиции, не глядя отметают все непривычные им мысли и настаивают исключительно на своем. Однако это тормозит и самих учителей и сужает их горизонты.