Проигнорировав скобы, я впился всеми четырьмя конечностями в пустую стену ямы рядом с лестницей и стал спускаться вниз, как гребаный скалолаз, на манер «кошек», вбивая в окаменевшую землю длинные когти.
Пробивающийся сверху дневной свет вскоре померк и, закрыв глаз, я сосредоточился на восприятии.
Когда стены вертикального лаза раздались вширь, переходя в подземелье центральной пещеры, я прошептал фразу-активатор «Петли погонщика» и, подхваченный невидимой страховкой, через секунду оказался привычно подвешенным к пещерному потолку.
Едкий запах гари здесь забивал все остальные ароматы, отчего сканирование раскинувшейся внизу пещеры затянулась секунд на десять дольше обычного. Но, поскольку, появление мое под потолком центральной пещеры случилось совершенно бесшумно, никто из часовых-ботов затаившегося над их головами великана-кваза не заметил.
Всего ботов в пещере оказалось шестеро. На сей раз автоматчики не дежурили порознь у выходов из проходов и переходов, а тесной группой кучковались в центральной части пещеры, где расчистили себе довольно широкую площадку земли, сметя прах и осколки обгоревших костей тварей в метровые кучи у стен – последние воспоминания о случившейся тут несколько часов назад грандиозной кремации.
Пятеро автоматчиков, вскинув на изготовку стволы, вглядывались в провалы выходов из пещеры, шестой же бот, осуществлявший в мини-отряде похоже функции командира, сидел на складном стуле за спинами своих парней и, уставившись на лежащий на коленях планшет (это я определил по исходящему от экрана гаджета тепловому излучению), что-то нашептывал в гарнитуру вмонтированной в шлем рации.
Сосредоточившись на своем обостренном до предела слухе, я смог уловить концовку его разговора:
– …Да, сэр… Видел, сэр… Так точно, сэр!.. Есть повысить бдительность!.. Нет, пока ничего подозрительного не зам…
Договорить бедолага не успел. По моей вине, разумеется. Но, по большому счету, этот придурок сам в своей смерти виноват. Нефиг башкой вертеть во время разговора важного, с начальством. У меня ж, как только почувствовал, что вражина начинает задирать свою маску ночного видения к потолку, естественно, тут же сработал инстинкт. Какой? Да самосохранения, разумеется.
В общем, спикировал я со своего подвеса аккурат сидячему командиру на башку. Потому как, пока вслушивался в его бубнёж по рации, неслышно переместился по потолку в центр пещеры и завис точнехонько над головами шестерки ботов.
Ну а дальше, как говорится, дело техники… Одной лапой сорвал командирский шлемофон, с ботовской башкой внутри, разумеется. Второй перерубил шейные позвонки подвернувшегося под нее автоматчика. Ну а остальную четверку бедолаг упокоил серией смертельных уколов хвостового шипа в неосмотрительно подставленные спины.
Из-за чудовищной разницы наших характеристик: Реакция и Скорость, для ботов мои движения превратились в размытое пятно, и никто из шестерки физически не успел отреагировать на внезапное нападение с потолка.
Две секунды, и я замер на земле в окружении шести бьющихся в смертельной агонии тел. Испытывая после боя даже какое-то разочарование. Ликвидировать эту шестерку оказалось проще, чем отобрать конфетку у младенцев. Конечно, окажись у ботов дроны, вышло б гораздо веселей. В теперешнем жалком виде оснащенные, пусть не самыми убойными, но пулеметами, мелкие винтокрылы могли славно меня потрепать. Однако боты сами спалили здесь остатки своих дронов, и прикрыть головы автоматчиков оказалось нечем.
Восстановившуюся тишину нарушал вдруг голос из динамика командирского шлемофона, который, вместе с оторванной головой, я продолжал еще сжимать в окровавленной пятерне.
– Гульчат! Гульчат! – доносился из переговорного устройства настырный командирский голос. – Да ответь же уже, наконец! Что там у вас, черт возьми, происходит?!
Решив схохмить, я поднес шлем с мертвой головой к пасти и траурным голосом сообщил:
– Нет больше твоей Гюльчатай, сэр. Ее Абдула убил.
– ЧТО?! Кто это говорит?! Абдула?! – зачастил, ошарашенный неожиданным поворотом, начальник ботов. – Слышишь ты, Абдула! Знай, я до тебя доберусь! И ты, сволочь, тогда пожалеешь!..
– Жду с нетерпением, – хмыкнул я и, больше не слушая продолжающиеся угрозы из динамика, запулил башку командира в стену.
От страшной силы удара шлем раскололся, выплеснув на стену пещеры неаппетитное содержимое треснувшей черепушки, и поврежденная рация навсегда замолчала.
А перед моими глазами ожидаемо загорелись строки победного уведомления: