— Ты пришла мне это сказать? — Альбина повернулась к Анне, её голос балансировал между смехом и раздражением. — Предложишь мне сейчас обратить внимание на дружков Артура, которых вы все мне так старательно сватаете? Спасибо, мам, мне хватило.
— Нет… — Анна отчаянно закрутила головой, её глаза расширились, как будто слова дочери ударили её. — Совсем нет. Эльвира совсем башкой не думает, когда что-то говорит. Она не по злобе это делает, Аля, совсем не по злобе. Она вину чувствует и хочет, чтобы ты тоже счастливой была, понимаешь?
— И для этого мне нужен другой член, я так понимаю? — Альбина не сдержалась - слова, долго сидевшие занозой в сердце, вдруг вырвались наружу. — Один забрала, другой выдала, так, мам?
Анна замерла, её лицо побледнело, а пальцы, теребившие платье, остановились. В комнате повисла тяжёлая тишина, нарушаемая лишь далёким смехом подружек Эльвиры, доносящимся снизу.
- Конечно, нет, - ответила Анна, и вопреки своей привычке ругаться, на этот раз раздражение подавила. - Я стараюсь тебе объяснить.... Аля, для Эльвиры важно, чтобы ты тоже была счастлива, разделила этот день с ней. Чтобы улыбалась и ….
- И что еще, мам? Что мне с ней еще разделить? Я с ней разделила все, что могла: детство, заботу, свою жизнь. Что я еще должна с ней разделить? А если я этого не очень хочу? Если мне вообще не хочется быть здесь?
- В тебе говорит зависть к сестре, Аля! Да, она ярче, сильнее, увереннее, и ты завидуешь! Но я-то мать, я вижу....
- Мать? - вскочила Альбина, - чья мать? Моя? Или ее? Зависть, мама? Я ей завидую?
- Аля, - примиряюще подняла руки Анна, - прости меня, я не умею подбирать слова. Никогда не умела. Артур выбрал Эльвиру сразу, как увидел... это судьба. Я вижу, что ты для нас делаешь, я благодарна тебе. И я очень хочу, чтобы ты тоже нашла счастье. Возможно оно уже около тебя, а ты этого не замечаешь? Ты другая, ты не Эльвира, и никогда ею не станешь. Нет в тебе ее яркости. Но будет.... или есть человек, который заметит и тебя....
Альбина замерла, прикрыв рот рукой и недоверчиво глядя на Анну.
- Есть? Ты сейчас о чем вообще?
Анна неожиданно покраснела, что никогда за ней не водилось. Вообще никогда.
- Ну…. Знаешь…. Я могу ошибаться, Аль…. Но я все-таки твоя мама…. Хоть и не совсем понимаю….
- Говори прямо, мама, - устало отозвалась Альбина.
- Мне показалось…. что…. отец Артура…. Он…. Он выделяет тебя.
- Прости?
- Ну… этот подарок на день рождения…. И эти украшения сейчас…. – она кивнула на коробочку, сверкавшую всеми цветами радуги. – Даже колье Эли скромнее…. Не такое красивое…. И он тепло говорит о тебе и вчера….
- Что вчера?
- Ну знаешь, он с нами почти не разговаривает, очень высокомерный. Но вчера спросил…. Где ты? Почему не приехала с вечера…. Мне показалось, расстроился, что тебя нет. Больше ни слова не сказал. Мы ему не нравимся, не его круг, но ты… другое дело… может он просто жалеет… но….
- Ярослав никого не жалеет, - вдруг вырвалось глухо у Альбины.
- Ну тогда, дочка…. Это твой шанс…. Отличный шанс, куда лучше, чем у Эльвиры…. Значительно лучше. Аля, Ярослав Геннадьевич состоявшийся мужчина без глупостей, без драм.
- Мам, ты в своем уме сейчас? Или шампанским успела накачаться?
Анна гневно вскинула голову.
- Не будь дурой, Аля! Элька тоже это заметила.
- Охренеть, чудесно! – психанула Альбина. – Она, наверное, в восторге!
- Ну… она считает, что тебе сильно повезло. И я тоже! – с нажимом ответила Анна. – Нельзя упускать такой шанс, Альбина.
- И под кого мне еще лечь, мама? Перед кем еще раздвинуть ноги, чтобы вы с Эльвирой счастливы были? – она думала, что взбесить ее уже никому не под силу, но у матери получилось. – Вам легче станет, если я стану его любовницей? Вы мне такого желаете? Подложить под старого козла, годящегося мне в отцы?
- Ну…. Он… может многое дать…. Подумаешь, любовница. Вон Инка эта вообще не парится. Аля, глупо отказываться от того, что дает судьба. Это ведь намного лучше, чем Артур…. Он-то полностью от отца зависит… И ты... сможешь на него влиять.... чтобы он Эльку не так.... клевал... И ....
- Мама! – Альбина повернулась к женщине. – Ты… да, пиздец!
Она ударила кулаком по столику и быстро вышла из комнаты, мимо матери. Спустилась босая по ступеньками и выбежала из коттеджа, не чувствуя, как холодные камушки колют босые ноги, как треплет ветер распущенные рыжие волосы.
Уходила подальше, лишь бы сдержать горечь от услышанного. Сбежала вниз по пологому склону, туда, где начинался берег реки — серой, широкой, катившей свои воды с неспешным равнодушием. Туман всё ещё клубился над водой, прорезаемый тонкими лучами солнца, а воздух пах сыростью и хвоей. Бежала так быстро, что даже не заметила, что на берегу она не одна и почти со всего размаху врезалась в одиноко стоявшего человека в дорогой рубашке и брюках, задумчиво глядящего на золотистые блики на воде.