— Ноги раздвинь, — рычу я, и, черт возьми, она делает именно так, как я ей говорю. Немедленно. — Хорошая девочка.
Моя рука скользит между нами, и я прижимаю палец к ее клитору.
Кира задыхается, закрывая глаза, когда я скользю ими по ее плоти к ее ядру. Где я нахожу ее мокрой насквозь.
Я стону глубоко в глубине своего горла и наклоняю ее голову, глядя на ее опухшие губы.
— Мокрая, — рычу я.
Ее глаза открываются и встречаются с моими. — Не похоже, что ты куда-то денешься, маленькая пленница, — говорю я и вдавливаю два пальца в нее всего на дюйм.
— О боже, – она стонет и пытается выгнуться, чтобы принять больше.
Моя губа дергается.
— Э-э-э. Пока нет.
Ее тело почти желеобразное, удерживаемое только моей рукой между ее ног и моей хваткой на ее шее.
— Ты выполнишь нашу сделку и встанешь на колени, маленькая пленница, или мне уйти?
Этого не произойдет, но ей не нужно этого знать. Я хочу, чтобы ее рот обхватил мой член и чтобы ее киска содрогнулась на моем языке. Вытащив пальцы, я поднимаю руку и впервые пробую ее на вкус.
— Так же сладко, как я себе представлял, — хрипло говорю я, пока она облизывает нижнюю губу. — Лучше бы это было «да», Кира.
Она не отвечает, просто опускается на пол, когда я отпускаю ее шею и расстегиваю меня.
Черт возьми.
Слушай, это не мой первый минет — возможно, даже не первый сотый минет — но, наблюдая, как голая женщина, которую я похитил, полностью подчиняется и вытаскивает мой член, я тянусь и хватаюсь за шкафчик рядом со мной.
Господи, черт.
Я должен быть в аду. Такое дерьмо не случается на небесах. Не с такими мужчинами, как я.
Кира позволяет моим штанам упасть на пол и начинает гладить мой член. Ее рука скользит вокруг и обхватывает мои яйца, затем ее язык проводит по капающей с конца преякуляту.
Затем она полностью берет меня в рот.
— Пальцами войди в свою мокрую киску, — приказываю я, стону.
Боже.
Подчинение никогда меня не заводило, но я полностью контролирую эту женщину, и я никогда не был таким чертовски твердым в своей жизни.
Это не было планом, но я не извиняюсь, и я никому не скажу. Тревис должен выкинуть меня из головы. Это по обоюдному согласию. Я дал ей выбор. Как и любой другой, когда ее похитили.
К черту. Я все равно попаду в ад.
Горло Киры работает со мной как профессионал, снова и снова, пока она пытается поддерживать зрительный контакт. Эти голубые глаза полны влаги. Пока она сосёт меня, её пальцы двигаются внутри её собственного влагалища. Она стонет.
— Не кончай, – я предупреждаю, и мои глаза вопрошающе встречаются.
Я хочу твоего оргазма, милая.
Я не могу сказать ей, как сильно я хочу вылизать ее киску и попробовать больше ее соков. Как сильно я хочу смотреть, как она разваливается, потому что я тот, кто заставляет ее лететь со скалы. Обладать ее криками.
С этим образом в моем сознании, он внезапно становится приоритетом для моего собственного оргазма. Сжимая ее темные локоны, я сильнее прижимаю ее к своему члену и быстро трахаю ее горло.
— Вот так. Блядь. Да. Хорошая девочка, – я схожу с ума, когда она давится, слюна стекает с ее рта. Мои яйца напрягаются, когда огонь распространяется по мне, и я кончаю во рту Киры.
Вытаскивая, она кашляет, когда я беру свой член и кончаю ей на лицо.
Я еще не закончил.
Когда она встает на колени передо мной, покрытая моей спермой, я знаю, что даже близко не закончил с ней.
Я помогаю ей встать, пока она вытирает рот.
Как одержимый, я поднимаю ее за бедра и делаю два шага, опуская на кровать.
— Ложись и раздвинь ноги, — хрипло приказываю я, срывая с себя рубашку и галстук, затем швыряю их через всю комнату.
— Тебе не обязательно, — говорит Кира.
Я обхватываю одну грудь и щелкаю по ее соску, вставая на колени над ней. Затем наклоняюсь и сильно посасываю кончик.
— Это не работа, – я встречаю наши взгляды, чтобы она знала, что я имею в виду то, что говорю дальше. — Скажи «стоп», и я это сделаю.
Как-нибудь.
Мне, возможно, придется отдать ей свой пистолет, но я остановлюсь.
— Но тебе нужно решить сейчас, Кира.
Осталась только нить контроля — изношенная чертова нить.
— Или я трахну тебя. Две секунды, Кира.
Ее декольте краснеет, и я молюсь, чтобы она не сказала «нет». Но с другой стороны, я не набожный человек, поэтому мне интересно, насколько это действительно важно. Я верю в дьявола больше, чем в любого бога. Никто не спас меня, сколько бы я ни молился в детстве.
Мой рот опускается, и я сосу ее сосок.
Раз.
Два.
Ее тело выгибается, когда я снова встречаюсь с ней взглядом и начинаю спускаться вниз по ее телу. Я поднимаю одно бедро и широко раздвигаю ее, словно она — изысканный шведский стол.
Влажная розовая плоть представляется мне, и я могу ошибаться. Я думаю, это рай.
— Какая красивая пизда, — рычу я, опускаясь и скользя языком по ней.
— О, боже! — кричит она.
Правильно, детка, откинься назад и наслаждайся.
Обхватив ладонями внутреннюю часть ее бедер, я пирую. Пикантное смешивается со сладким, когда ее тело дрожит и содрогается. Как и я, она сильно возбуждена и на грани.
Я отталкиваю все причины, по которым я не должен этого делать. Зная, насколько это рушит мои планы и может иметь неприятные последствия в будущем.
Если я отпущу ее.
Как я должен кормить ее ужином и сосредоточиться на Пирсе, убедившись, что все следующие шаги выполнены. Что он страдает. Что он распадается, пока я наслаждаюсь радостью от этого.
Не трахать женщину, на которой он планирует жениться.
Гррр.
Мысль о том, что его злые руки на Кире, внезапно становится неприемлемой. Пока ее тело извивается у меня под ртом, я чувствую несомненную потребность держать ее подальше от него.
Не для того, чтобы наказать его. А потому, что прямо сейчас ее тело принадлежит мне. Ее крики принадлежат мне.
Мой план развивается.
Я не отдам ее обратно.
Я не могу держать ее в плену вечно. Когда мой язык скользит по ее плоти, скользя по ее складкам, и я сосу ее клитор, я осознаю, какую чертову ошибку я совершил.
— Мэддокс, — стонет она, и я вздрагиваю от использования моего имени.
Это так интимно.
Она моя пленница.
Блять, я не должен этого делать.
— Больше.
Я знаю, чего она хочет. Я знаю, что ей нужно. Я должен трахнуть ее пальцами, тем более, что я уже кончил. Но мне нужно наполнить эту женщину своим членом и семенем, доминируя над ней в полном и абсолютном смысле этого слова.
Я снова стою и готов.
И я достаточно большой засранец, чтобы сделать это.
Мне нужно трахнуть эту мою маленькую пленницу.
Бедра Киры приподнимаются, прижимаясь к моему рту, и я сосу ее клитор, щелкая языком.