Трэвис лишь ухмыляется.
– Все рано или поздно оказываются здесь, – он подмигивает.
– Как вы можете просто сидеть здесь, зная, что он меня похитил?! – бросаю я им в лицо.
Паркер спокойно делает глоток, наблюдая за мной так, будто я просто эпизод телешоу.
Трэвис слегка наклоняет голову, и я ненавижу то, что нахожу его черт возьми очаровательным. Эти проклятые ямочки… почти вечные. Но за ними скрывается тьма.
Она есть у всех них.
Жёсткая, непроницаемая грань.
– Теперь я понимаю, почему ты её держишь, – ухмылка Трэвиса становится шире, но тут же исчезает. Он бросает взгляд на Мэддокса, и его выражение становится серьёзным. – Тебе нужно разобраться с этим. И следить за ней.
– Да пошёл ты. Я прекрасно присматриваю за Кирой, – рычит Мэддокс.
Держит меня? Погоди-ка черт возьми…
– За исключением того, что держит меня взаперти, – бормочу я, скрещивая руки. – И вообще, он меня не держит.
Мой взгляд скользит по его сильным, широко расставленным бедрам, которые занимают всё пространство, а затем вверх по его черной рубашке. Вокруг нас музыка становится громче, девушки тянут мужчин на танцпол.
– Если ты думаешь, что я собираюсь делать то же, что и они, то ты ошибаешься, – заявляю я.
Его рука опускается за мою спину, надавливая на поясницу, и он прижимает меня ближе.
– Ты вряд ли в том положении, чтобы устанавливать правила, маленькая пленница, – хрипло отвечает он, сжимая мою челюсть. – Особенно учитывая, что я видел, какая ты была мокрая, когда вошла. Ты возбуждалась, наблюдая за этой тройкой.
Тьфу.
Я ненавижу, что он прав.
– Если я захочу, чтобы твой рот был на моем члене, он там будет, – добавляет он.
– Нет, не будет.
Его рука опускается ниже, между моих ног. Я пытаюсь пошевелиться, но он держит меня неподвижно. Мы оба знаем, что я хочу этого. Он ловко цепляет мои трусики пальцем и резко дергает их вниз. Они падают на пол.
Я задыхаюсь.
И снова – когда его пальцы проникают внутрь меня.
– Насквозь мокрая для меня, – он наклоняет голову, серебристый блеск в его глазах становится темнее.
– Это неправильно, – жалко шепчу я. Даже сама себе не верю.
– Скажи мне, маленькая пленница, ты весь день думала о моем члене?
Да.
Черт тебя побери.
– Ты поняла, что я могу удовлетворить тебя намного сильнее, чем мой монстр-отец когда-либо мог?
Он сгибает пальцы, и я резко хватаю его за запястье.
Святой черт.
– Ты трогала свою непослушную киску сегодня?
Нет. Потому что я была зла на него.
Зла за то, что он ушел.
За то, что вообще забрал меня.
За то, что заставил меня хотеть его так же сильно, как я ненавижу.
Его большой палец нажимает на мой клитор, и я слышу, как умоляю.
– Забирайся ко мне на колени.
– Нет. Я не буду трахаться с тобой здесь.
– Хорошо.
Его пальцы выскальзывают, оставляя меня пустой и жаждущей.
– Мэддокс… – я хватаю его за рубашку.
– Решайся, маленькая пленница.
Он поднимает бровь и отводит взгляд.
Я прослеживаю за его взглядом – он остановился на девушках, извивающихся под музыку.
Внутри меня что-то холодно пронзает.
Чувство, которое я никогда раньше не испытывала.
Зависть.
Я встречалась с мужчинами. Знала, что в итоге выйду замуж за того, кого выберет моя семья. Но я могла бы влюбиться… наверное.
Но не влюбилась.
Мне нравились некоторые из них.
Но я никогда не ревновала.
Мне было наплевать, если они флиртовали с другими. Если не звонили.
А сейчас…
Сейчас я хочу вырвать ей волосы и сказать, что она не может быть с ним.
Девушка бросает на него взгляд и откидывает волосы.
Трахнуть её.
Я забираюсь на колени Мэддокса, заслоняя ему обзор, и прижимаюсь к его губам.
Его руки мгновенно сжимают мои бедра, он делает поцелуй глубже.
И я понимаю.
Это наш первый настоящий поцелуй.
Да, мы целовались прошлой ночью, во время секса, но сейчас – это другое.
Наши языки жадно переплетаются, и я снова чувствую связь, которая накрыла меня тогда.
Ему нравится, что я хочу его так.
Ему нравится моя ревность.
Мне нравится, что ему это нравится.
Боже.
Мы оба так запутались.
Мэддокс прерывает поцелуй, его пальцы скользят по моим волосам.
– Ох… Как же давно пора, Кира.
ГЛАВА 19
МЭДДОКС
За две секунды я мог бы расстегнуть молнию, вытащить член и врезаться в Киру. Но я знаю, что она возненавидит меня за это.
Больше, чем за ее похищение.
Она так чертовски возбуждена этим местом, что это сводит ее с ума. Она хочет, чтобы я ее трогал, но при этом стыдится.
Со временем она это переживет.
С другой стороны, мысль о том, чтобы трахнуть ее и чтобы другие увидели ее киску, не очень мне нравится. Что является полной противоположностью прошлым выходным. Девушка лежала на столе в десяти футах от того места, где я сейчас сижу, и слизывал шампанское с ее клитора.
Кира другая.
Почему?
Потому что она помолвлена с Пирсом?
Я не знаю, почему я так себя чувствую по отношению к этой женщине, но я держу руку в ее волосах и оставляю свой член там, где он есть.
— Давай потанцуем, — говорю я и встаю, поднимая Киру с собой.
Она обхватывает меня ногами, и я ухмыляюсь, вынося ее из нашей обычной закрытой частной зоны на танцпол.
— Я не хочу танцевать. Я хочу, чтобы ты меня трахнул, – она дуется.
— Нет, не хочешь, – я бросаю ее на пол, и она морщится, оглядываясь по сторонам.
Женщина топлес в юбке от Chanel покачивается в такт быстрому ритму, пока мужчина ласкает ее.
Кира стонет.
Я притягиваю ее к себе и снова целую.
— Наблюдая, как ты возбуждаешься, я становлюсь чертовски твердым.
Она прижимается животом к моему члену, и мои губы дергаются. — Тогда сделай что-нибудь с этим.
— Может, у тебя Стокгольмский синдром.
Я хочу услышать, что я не прав. То, что она забралась ко мне на колени и поцеловала меня так, будто я принадлежу ей, было потому, что она ревновала к той женщине, которая трахала меня глазами через всю комнату. Черт возьми, это было похоже на то.
Я хочу услышать, что она весь день жаждала меня и лгала о том, что влюблена в моего отца. Я не знаю наверняка, но почти уверен, что это неправда.
Я сожалею о своих резких словах, сказанных ей сегодня утром. Это не похоже на меня — терять контроль и выходить из себя. Мои эмоции взяли верх. После того, как я трахнул ее один раз? Что это?
Я знаю, что нет ни единого шанса на свете, чтобы я отпустил ее и стоял в стороне, пока Пирс женится на ней.
Моя грудь раздулась, когда она поцеловала меня с такой властностью несколько минут назад. Я хочу большего. Я хочу, чтобы Кира показала мне, что я не одинок в своих чувствах.
Что это значит для моих планов, я не знаю.