Пепел греха (ЛП)

Я видела проблески, когда он опускал свои стенки, и это заставило меня задыхаться.

Я могла бы утонуть в его обладании.

Мэддокс тянет меня в сидячее положение и прижимает свои губы к моим, скользя языком внутрь, и мое тело снова начинает покалывать.

Я не думаю, что когда-либо смогу насытиться им.

— Ты божественна. Мой член уже скучает по тебе, – он урчит.

Я смотрю вниз и вижу, как он снова твердеет.

— Ты никогда не чувствуешь удовлетворения?

То есть, я могу говорить.

— Не тогда, когда дело касается тебя, – его пальцы снова скользят по моей киске, и пока я стону, он смотрит на прикроватный столик и наклоняется, чтобы открыть ящик.

Я поворачиваюсь и вижу, как он достает черную коробку.

— Что это?

— Иди в туалет и возвращайся, – он похлопывает меня по попе, и когда я не двигаюсь, он говорит более твердо: — Кира. Иди.

Я моргаю, гадая, есть ли выход, а затем сползаю с кровати, хватая платье. Когда я захожу в ванную, там нет ни одного окна.

Черт возьми.

Но я не могу игнорировать облегчение, которое я также чувствую. Бежать от Мэддокса не кажется правильным. Хотя я должна.

Я надеваю платье, пользуюсь туалетом, смываю, мою руки и возвращаюсь, чувствуя себя сбитой с толку. Мне действительно нужно его оставить.

Я собиралась воспользоваться туалетами как потенциальным путем побега, но если они все в середине здания, вся надежда потеряна. Я не совсем искусна и опытна в таких вещах. Может, спросить у одной из девушек, могу ли я воспользоваться ее телефоном, когда мужчины заняты?

Мэддокс в брюках и туфлях, но без рубашки.

Боже, он прекрасен.

Все эти татуировки и слои мышц заставляют мое сердце колотиться, желая раствориться в нем. Я не жалею, что он взял меня. Я не могу. Этот раз с ним был потрясающим.

Если я не найду способ уйти, то мне придется урезонить его. Конечно, после того, что мы сделали вместе, он поймет.

Ты когда-нибудь отпустишь меня?

Я не думаю, что смогу.

— Иди, – Мэддокс протягивает руку, и я замечаю внутри коробки блестящий черный предмет, прежде чем он подводит меня к кровати.

— Что это?

Мое платье падает на мою талию, когда он раздвигает мои ноги.

— Я собственник, Кира. Ты принадлежишь мне. Если мой член не может быть внутри тебя каждую минуту каждого дня, то я позабочусь о том, чтобы твоя киска была полной.

Он вставляет предмет внутрь меня.

— Ох.

Черт возьми, это приятно. Я все еще мокрая, сырая, и мне не нужно много времени, чтобы снова возбудиться. Осознание того, что это сексуальное обладание мной, посылает во мне взрывы огня.

— Сожми его, – он рычит. — Вот так. Хорошая девочка.

Иисус. Он не такой большой, как он, но он все еще заполняет мою киску, и его пальцы ласкают мою плоть, и я уже снова дрожу. — Эта часть прилегает к твоему клитору. Ты можешь стимулировать себя, но помни правила. Ты не можешь кончить, пока я не дам тебе разрешения.

Ладно, ну, тут ему, возможно, не повезло. Не думаю, что я смогу носить это всю ночь, не возбудившись так, что упаду с края. Не если он собирается провести пальцами по моим соскам или посадить меня к себе на колени и поцеловать мою шею.

Полнота чужда, но есть что-то чуждое в том, чтобы слышать, что это замена его члену, что заставляет меня чувствовать себя такой грязной, такой непослушной, такой сексуальной.

То, чего я никогда не чувствовала.

— Всю ночь? — спрашиваю я, любопытствуя, что он собирается делать.

— Каждый день и каждую ночь, маленькая пленница. Я достану тебе еще, и мы сможем поиграть с ними, но если моего члена там не будет, то твоя киска будет заполнена моими игрушками.

О, боже. Каждый день и ночь? Он что, сошел с ума?

— Почему?

— Потому что теперь она принадлежит мне, – он рычит и наклоняется, облизывая меня, посасывая и приподнимая мои бедра с кровати, чтобы получить лучший доступ.

Затем его большой палец прижимается к моему заднему отверстию, и я подпрыгиваю, издавая крик. Нервы срабатывают в нескольких местах, которых никогда не касался другой человек в моей жизни.

Мэддокс поднимает голову и вырывается низкий гул.

— Мы прибережем это для другой ночи, маленькая пленница. Я определенно трахну эту дырку однажды.

— Нет, ты не будешь, – мои глаза расширяются, но он просто ухмыляется, затем поднимает меня на ноги и проводит рукой по моим волосам, пока эти серебристые глаза блуждают по моему лицу.

Напряженность заставляет меня наклониться к нему, но прежде чем я могу полностью это сделать, Мэддокс обхватывает мою киску.

— Не забывай, кому это принадлежит. С каждым сжатием твоих стенок ты напоминаешь себе.

Я сглатываю.

Он ведет меня обратно в клуб, и когда мы усаживаемся на диван и берем свои напитки. Я удивляюсь своему здравомыслию, когда чувствую, как его рука обнимает меня, и я прижимаюсь к нему.

Я виню половые гормоны.

Они сводят тебя с ума.

Я блуждаю глазами по клубу в поисках другого выхода, но внезапное и иррациональное чувство вины охватывает меня. Я сижу здесь с игрушкой этого мужчины внутри меня, полностью заполненной, и я пытаюсь убежать.

Потому что он похитил тебя. Ради всего святого.

Я втягиваю соломинку между губами и поднимаю взгляд на его прекрасное, измученное лицо. Его глаза опускаются на мои, когда он проводит пальцами по моему плечу, а затем делает глоток виски.

Я чувствую удовлетворение и качаю головой, улыбаясь.

— Что такое, красавица? — спрашивает Мэддокс, на его лице появляется намек на ухмылку, пока между нами гудит постоянный электрический ток.

Может ли он сказать, что я счастлива?

Он так же сбит с толку этим, как и я?

И что еще важнее, так ли он напуган, как и я, теперь, когда мы связаны на невысказанном уровне, и гадает, чем это закончится?

— Кира Фокс! — раздается голос из дверного проема. — Полиция Нью-Йорка. Поднимите веревку немедленно.

Моя голова поворачивается, и я оказываюсь лицом к лицу с отцом и четырьмя полицейскими, когда рука Мэддокса падает и крепко сжимает меня за талию.

Черт.

ГЛАВА

21

МЭДДОКС

Блядь.

Как, черт возьми, копы сюда попали?

Я знал, что люди будут делиться фотографиями в социальных сетях, но охрана в Alliance — как в гребаном Пентагоне.

Мой взгляд метнулся к Трэвису. Он выглядел таким же обдолбанным, как и я.

Я думал, что сначала всё разлетится по соцсетям, а потом мы сможем выскользнуть через черный ход. Это был мой гребаный план.

Господи. Похоже, время ушло от меня.

Я отвлёкся на пизду Киры и в итоге слишком долго трахал её в одной из приватных комнат.

Господи.

Я не боюсь ареста. Половина этих копов бедны как черт — их будет легко откупить. Мой адвокат разберётся с этим за час.