— Поверь, я совершенно обычный, — приложил он раскрытую ладонь к грудной клетке, — из крови и плоти. Прямо, как и ты. Вот можешь потрогать и убедиться сама. И навскидку, у меня в роду нет царевичей Романовых.
Полина внезапно засмеялась. Тихо, с придыханием, прикрыв ротик ладошками. Серые глаза девушки сразу засверкали каким-то необычным внутренним светом. Казалось бы, даже грозовые тучи испугались его, и стали медленно плыть восвояси.
— А ветер не унимается, — припомнил парень, не обращая внимания на её смех. Нет, он, конечно, показался ему милым, но если Кирилл продолжит о нём думать сорвётся и натворит что-то, с чем потом хрен разберёшься. — Давай всё-таки сядем в машину?
— Тебе не нравится здесь? — зачем-то сделала она шаг на встречу к Кириллу.
Первой мыслью стало отойти, чтобы не стеснять её, но ведь Полина сама подошла, а он отступать не привык.
— Мне нравится, но если один нюанс, я ненавижу холод.
— Почему? Мне всегда становится лучше в прохладе, и думается проще, — вдохнула она прохладный воздух, с таким наслаждением, с которым обычно вдыхают аромат горячего кофе утром.
— Не все люди одинаковые. Стоит, научиться принимать сей факт.
Романов не понял как, но Полине удалось вывести его на мгновение, но он почти сразу опомнился.
— В прочем ты ещё молода, научишься.
— Конечно, — с долей сарказма согласилась девушка. — Ладно, ты предлагал мне сесть в машину? Актуально?
— Само собой, — пропустил он вперёд даму, а сам последовал за ней.
Как джентльмен он открыл перед ней переднюю дверь автомобиля и приглашающе кивнул.
— Я думала, ты так поступаешь только на глазах у высокопоставленных чудиков, — улыбнулась Полина, но жест оценила по достоинству.
— Настроение хорошее. Пользуйся, пока оно не пропало.
— Благодарю, а где твой водитель? — заметила она, что соседнее место пустует.
— Выходной.
Полина ничего не ответила и села в автомобиль. Кирилл закрыл её дверь и направился к своему водительскому месту. Не успев сесть, он почувствовал вибрацию в кармане пиджака. Кирилл достал телефон, и жестом показал Полине, что, мол, срочный вызов, надо ответить. Она кивнула и уложила голову на бок.
Удивлению Романова не было придела, звонивший раньше никогда не делал это первый. На экране ответвилась кличка местного стрелка Дензирова.
— И что тебе от меня понадобилось? — спросил он сам себя, и ответил стрелку. — Слушаю.
— Приветствую господин Романов, как жизнь ваша нелёгкая? — в своей излюбленной манере начал Дензи.
— Ты позвонил меня позлить?
— Нет, дело чрезвычайной важности, и я считаю, оно не требует отлагательств, — уже серьёзнее произнёс стрелок.
— Что за дело? — мельком Романов поглядывал на несчастную Полину, прикрывшую глаза, словно уснула.
— Беляков. Помнишь это маленькое пухлое создание, по виду которого не сразу можно сказать, что он больной ублюдок?
— Дальше, — раздражённо потребовал Кирилл.
— В общем, — снова посерьезнел Дензи, — он заказал мне тебя и твою дамочку.
Романов закашлялся.
— Прости, можешь повторить?
— Беляков набрал мне пару недель назад, — с памятью у Дензирова всегда было не очень хорошо, всегда мог выдать только примерные даты, — и отдал приказ расстрелять оранжерею Вячеслава Романова, где находился ты и твоя подруга. Сразу я отказывался, не понимал, зачем деду взбрело такое в голову, а потом он смог убедить меня, что именно тебе самому это надо. Якобы приказ отдал ты, — и Дензи пояснил всё, с точностью как оно происходило. Если на числа памяти у него не было, то события он помнил в деталях. Много читал в детстве и пересказывал, даже тогда когда не просили. Обожал потом в армии травить байки, произошедшие с ним до службы.
Любой не знавший Никиту мог счесть всё сказанное ложью, оно и звучало как ложь, но Кирилл много лет его знал, и не мог не поверить. В своё время Максим Николаевич надрессировал Дензи на верность, после всего одной маленькой лжи. Дензиров запомнил эту историю, но никому кроме Кирилла не рассказывал. Они всегда были что-то вроде братьев по несчастью.