Отрицательные мысли заставили девушку сжать кулаки крепче. Да так что ногти стали впиваться в кожу. Такой метод её слабо отрезвлял, она на ногах ещё только благодаря свежему воздуху и возможно Кириллу. Перед ним рухнуть на месте второй раз уже не смешно.
— Расскажи о своём отце? Каким был Илья Фёдорович? — внезапно спросил Кирилл. — Слышал о его заслугах в рядах полиции. Ты знаешь, я не дружу с ними, но думаю, твой папа заслуживает, чтобы о нём отзывались хорошо.
Полина улыбнулась своим детским воспоминаниям, и согласилась с Кириллом. Понятное дело быть для всех хорошим невозможно, но для близких вполне себе.
— Помню, я была совсем крохой, когда мама оставила нас. Папа тогда сильно печалился и плакал, а я может и понимала, что мама бросила меня и его, но не грустила. Я пыталась успокоить его, приносила свои конфетки спрятанные под подушкой. В детстве у меня были проблемы с зубами и мне не разрешали больше одной штуки в день, но я была ребёнком и не понимала опасности, и пока папа не видел, набивала карманы и тащила в комнату. — Усмехнулась девушка. — Он прекрасно знал, откуда у меня сладости, и принимал их, делая удивлённое лицо. Папа никогда не ругался, если я могла провиниться, он вёл со мной как помню сам и называл «профилактическую беседу».
— Интересно, твой папа был мудрым, даже будучи брошенным собственной женой.
— Верно. В школе. В классе третьем или четвёртом меня постоянно обижала одна девочка. Не помню, из-за чего мы повздорили, но она затаила обиду. К слову одноклассница была дочкой завуча, и учителя постоянно были на её стороне. Девочка могла обзываться, иногда воровала мои принадлежности, специально рисовала в тетради каракули когда я выходила из класса или отвернулась. Но в конечном итоге виноватой всегда оставалась я. Ты не удивляйся Кирилл, я всегда была бесхребетной, — завидев, как его брови сошлись к переносице, решила отшутиться Полина.
— Неужели ты подумала, что я настолько плохой человек?
— Нет, просто к слову пришлось.
Поля замялась, ей стало стыдно за свои слова. И зачем только ляпнула?
— Папа узнал, — продолжила свой рассказ девушка, стараясь не думать о сказанном ранее, — пришёл в школу, и не знаю, о чём говорили взрослые, но тогда мне это сильно помогло. Когда он вышел из кабинета завуча, папа присел на корточки рядом со мной и сказал: «не смей им позволять пользоваться своей добротой». До того момента я считала себя пустым местом в школьной иерархии, но именно он и его эта фраза заставили меня задуматься.
— Красиво сказано, — кивнул парень, — тяжело, наверное, быть хорошим отцом. Тебе повезло Полина.
— Думаешь?
— Думаю да, не всех отцы бросятся защищать от школоты и их мамашек.
— А вот случай совсем недавний. Мы пошли со Златой в клуб, — начала она.
Романов усмехнулся.
— Не в тот, в котором был я?
Полина смутилась, вспомнив совершенно не к месту их перепалку.
— Прошу давай забудем тот день как страшный сон, я не выдержу, если мне ещё кто-нибудь напомнит тот позор, — возвела она руки к небу, а потом накрыла ладонями лицо.
— Признаешь, что попала в «Полночь» не случайно, и тогда я сотру тот вечер из памяти навечно.
— Ладно, но больше не слова, — погрозила она пальцем.
— Идёт.
— Так вот, это был мой первый раз. Мы немного выпили и к нам стали клеиться какие-то парни. Злата как и обычно напилась, а я пить боялась по большей части из-за папы и его жутких рассказов с работы. В тот вечер я сильно испугалась, и зареклась больше ходить по подобным местам. Я позвонила папе, и тот через пятнадцать минут приехал с целым нарядом. Парней тех посадили на пятнадцать суток, боже это было так странно и смешно одновременно. — Снова на лице Полины появилась искренняя улыбка.
Между ними вновь возникла тишина. Мимо пробегали несколько подростков, шли люди с песиками на поводках, проходили парочки пожилые и молодые, но больше всего было одиноких. Они куда-то спешили, не обращая никакого внимания на прохожих и красоту набережной.