Клабс махнул рукой мальчику, приказывая принести стакан, и снова повернулся к Кельсеру.
— Я хотел быть уверенным, — сказал он. — Никогда не доверяй себе, если рядом льстец… особенно такой, как Бриз.
— Но ты курильщик, Клабс, — возразил Кельсер. — Что он сделает с тобой, если ты не захочешь?
Клабс передернул плечами.
— Мне не нравятся льстецы. Это не просто алломантия… люди вроде него… Ты не можешь быть уверен, что, если они поблизости, тобой не манипулируют. С медью или без меди.
— Я бы не стал полагаться на обман, желая добиться твоей верности, — сказал Кельсер.
— Ну, это я уже слышал, — проворчал Клабс, наблюдая, как мальчик наливает вино. — Однако мне нужна уверенность. Я должен поговорить с тобой без Бриза. — Он нахмурился, но почему — Вин не поняла, потом взял стакан и выпил половину одним глотком. — Хорошее вино, — сообщил он, довольно хрюкнув, и взглянул на Кельсера. — Итак, Ямы действительно свели тебя с ума?
— Да, — спокойно ответил Кельсер.
Клабс улыбнулся, но выражение его лица при этом странным образом осталось прежним.
— Значит, ты намерен взяться за это? За твою так называемую работу?
Кельсер торжественно кивнул. Клабс допил вино.
— Тогда тебе не обойтись без курильщика. И если ты всерьез говорил о том, чтобы свалить правительство, я в деле.
Кельсер ухмыльнулся.
— И нечего скалить зубы! — рявкнул Клабс. — Терпеть этого не могу!
— Да я бы не посмел.
— Ну что ж, — сказал Доксон, наполняя свой стакан. — Проблема курильщика, значит, решена.
— Толку-то, — огрызнулся Клабс. — Все равно у вас ничего не получится, Я всю жизнь потратил на то, что прятал туманщиков от лорда-правителя и его поручителей. А он все ловит их и ловит.
— Тогда зачем помогать нам? — спросил Доксон.
— Затем, — ответил Клабс, вставая, — что лорд-правитель и до меня доберется рано или поздно. Так я хотя бы смогу плюнуть ему в рожу на том свете. Разрушить Последнюю империю… — Он усмехнулся. — В этом что-то есть. Пошли, малыш. Нам пора готовить лавку к приходу гостей.
Вин наблюдала, как Клабс дерганой походкой прошел к двери, как мальчик открыл дверь перед ним и захлопнул выйдя. Потом она посмотрела на Кельсера.
— Ты знал, что он вернется.
Кельсер пожал плечами, встал и потянулся.
— Я надеялся. Люди — рабы своего воображения. А то, что я предлагаю… от такой затеи нелегко отказаться. По крайней мере, если ты стар, тебе скучно и тебя раздражает повседневная жизнь. Ну и ладно. Вин, я полагаю, ваша шайка владеет всем этим зданием?
Вин кивнула.
— Да, магазин наверху — только прикрытие.
— Хорошо.
Достав из кармана часы, Кельсер посмотрел на них и протянул Доксону.
— Скажи своим друзьям, что они могут вернуться, — велел он девушке. — Туман, наверное, уже надвигается.
— А мы? — спросил Доксон.
Кельсер усмехнулся.
— А мы поднимемся на крышу. Я же сказал, мне необходимо еще немного атиума.
Днем Лютадель казалась черной от золы и пепла и докрасна обожженной солнцем. Линии ее были резко очерчены, масштабы — подавляли.
Однако ночью туман делал все расплывчатым и неопределенным. Крепости Великих Домов превращались в призрачные силуэты, нависавшие над улицами. Сами улицы как будто становились намного уже, и даже проспекты делались безлюдными, опасными переулками. И знатные люди, и воры не решались выходить по ночам — только обладатель поистине храброго сердца рискнул бы окунуться в эту угрожающую, таинственную тишину. Ночной город был миром отчаявшихся и безумцев, целиком во власти тумана и странных его обитателей.
«Странных вроде меня», — думал Кельсер.
Он стоял у низкого ограждения, опоясывавшего плоскую крышу воровской берлоги. Вокруг высились темные здания, и из-за тумана казалось, что все они движутся, шевелятся. Кое-где из окон сочился слабый свет, но крошечные огоньки выглядели как будто напуганными.
На Кельсера налетали порывы прохладного ветра, шевелившего покровы тумана; ветер, как легкое дыхание, касался щек Кельсера, влажных от осевших капель. В прошлом — задолго до того, как все пошло наперекосяк. — Кельсер всегда по вечерам, перед очередным делом, поднимался на крышу, желая посмотреть на город. И теперь он не осознавал, что вернулся к старой привычке, — пока не бросил взгляд в сторону, ожидая, что рядом окажется Мэйр, как это случалось прежде.
Но он увидел лишь воздух. Он был один. Вокруг царила тишина. Туман занял место Мэйр. Занял — но не заменил ее.
Кельсер вздохнул и обернулся. Вин и Доксон стояли поодаль. Обоим явно не нравилось находиться в тумане, но они справлялись со своим страхом. В нижнем мире долго не продержишься, если не научишься нырять в туман, терпеть его.