— На «ты».
Кстати, когда предлагаешь обращаться к тебе на «ты», а сам продолжаешь «выкать» — это зеркальным образом вызывает у собеседника какого-то особенного толка уважение.
— Сергей… — начал Лунгин и опять запнулся.
А вот это обращение коробило: «Сергей» остался где-то в далеком прошлом.
— Сергей, ты тут главный… Я правильно понял? Хорошо, я согласен… А куда мы едем? Надо бы куда-нибудь подальше от центра, — бобровый деятель робко посмотрел на Пепла. Тот ответил недоуменным взглядом. И в этом взгляде Лунгин прочитал ответ: «Валерий Константинович, вы, кажется, только что сами определили иерархию?».
— Я не настаиваю, я просто уточняю, — поспешил исправиться Лунгин, — ведь прятаться нужно в Тьмутаракани, за городом…
— Да тише, вы! — цыкнул Пепел, — еще матюгальник у машиниста попросите, чтобы никто не прослушал!
Лунгин стушевался.
«А вроде, бизнесмен — мозги должен иметь… хотя, и имеет… курино-ондатровые», подумал Пепел. Он с омерзением посмотрел на Лунгина, низко опустившего голову. Плечи у попутчика вздрагивали.
— Простите, Сергей, плохо соображаю… Я, все-таки, только что еле жив остался… — он осекся, бросил быстрый взгляд на еще сонного Пашку.
Лунгин был соплив. Но ни жалости, ни сострадания к нему Пепел не испытывал. Хотя винить пыжикового папика за реброломный раут на хазе у Эсера особого смысла не светило. Может, даже стоило поблагодарить — без ласкового слова Савинкова куковал бы нынче Пепел на ментовских опознаниях и делал ставки в уме на то, какой срок прокурор зачитает: типа, восемнадцать с половиной против одного. И за наведенный хвост Лунгина винить не с руки — салабон в таких играх. Но это — лирика.
— Выходим, — скомандовал Пепел.
— А-а… Это что за станция? Я так давно не ездил в метро… Ах, ну конечно, «Гостиный двор», — бубнил Лунгин, заискивающе глядя на Пепла, — на пересадку?
— На выход, — и не удержался от горькой шутки, — с вещами! — Хотя не до шуток, двойник-вражина показал зубы, и эти клыки оказались такого размера, что родные косточки от вероятного могильного холода заныли. Пусть беглецам повезло оторваться на халяву, но надолго ли? Их ищут, и очень старательно ищут.
— Блин, ну что вы меня тащите? — Ныл и упирался Пашка, — скоты, тоже, нашлись, блин, умники… — утопая в наспех купленной и, понятно, с размером промазали, куртке.
Новый плащ на старшем Валерии Константиновиче тоже сидел, как корова на седле. Хорошо, через два квартала после магазина Пепел заметил бирку на рукаве и сорвал.
— Молчать, — процедил Пепел, и неожиданно для самого себя прибавил витиеватую непечатную фразу.
Пашка с уважением посмотрел на Пепла и притих. Вместе с толпой спешащего по домам народа их понесло на экскалатор и выплеснуло в дрожащий от гула вестибюль. С электронного рекламного табло беглецов призвали читать журнал «Интербизнес». А в голове Пепла прокручивалось только что пережитое: троица специально обученных громил явилась в вонючий проходняк за сбежавшим от семейных дрязг мальцом. То есть, если судить по приложенным врагами усилиям, этот пацан для них был на вес золота.
— Пепел, я пить хочу, сил нет, — после паузы тихо сказал мальчишка, тот самый, типа золотой.
Пепел кивнул в сторону ближайшего, встроенного в стену ларька. Отец и сын, отстояв безропотно очередь, отоварились лимонадом. Сергей антракт использовал, чтобы тщательно отзыркаться по сторонам, и к некоторому облегчению отметил, что ни в манерах дежурящих по залу серых, ни в водовороте пассажиров нет нервозности больше, чем обычно. Их ищут, но в набат не колошматят.
Вечером Невский не был так омерзительно многолюден, как в дневные часы. Попадались интеллигентного вида колдыри, неформальная молодежь и истасканные проститутки. Одна из них догнала Пепла и Лунгиных. Замерзающая в не по сезону легком, дырчатом платье, костлявая, испитая, беззубая, на вид лет пятидесяти (хотя ей могло быть и тридцать).
— Ребят, сигаретки не найдется? — заговорила она, идя быстрым шагом рядом с компанией. Мадмуазель попеременно смотрела то на Пепла, то на Валерия Константиновича.
А Сергей ломал голову: из чего в России можно выжать денежку, похищая подростков, если не цыганить за умыкнутых выкуп? Может, их крадут, чтобы сбывать в забугорные благополучные семьи? Возраст не тот, скорее уж для публичных домов или армии, вроде камбоджийских формирований Пол Пота. Но для публохат — риск немалый, статьи УК жестокие. А для войны проще сзывать молодежь где-нибудь во Вьетнаме. Или чечены? Но тогда почему в Питере, а не ближе — где-нибудь в Краснодарском крае?..
— На, — чтобы быстрее отвязаться, Лунгин протянул ночной фее полупустую пачку. Вообще-то в отношении женщин он был эстетом, к проституткам относился нормально, соглашаясь с, кстати, философом Розановым, утверждавшим, что эти женщины — величайшие благодетельницы человечества. Но встретившийся им экземпляр Лунгин за женщину считать не мог всяко.
— Дай-ка хлебнуть, — обратился он к сыну и взял у того из руки бутылку.
Пепел стал прикидывать, не использовать ли сеньориту в целях маскировки. Верняк, у Чиччолины есть хата… влить в претендентку литр водяры, чтоб не путалась под ногами… Но чересчур в падлу, да и такие «гостиницы» враг прочешет по высшему разряду, Пепел бы сам облаву с этого начинал.
— Мальчики, дюже пить хочется, — продолжала проститутка, в спешке меряя тротуарную плитку.
— Значит, так, — Лунгин приостановился, достал из кармана монету, — если орел, идем в кабак. Решка — прощаемся.
— Хорошо! — фройляйн обрадовалась.
Лунгин разжал кулак и показал решку:
— Счастливо оставаться.
Они почесали дальше. Вслед раздавался простуженный мат. «Хоть какая-то от него польза», — подумал Пепел. Лунгин преданно посмотрел на Пепла, видимо, ожидая похвалы.
— Спасибо, Валерий Константинович, — не пожадничал Сергей.
Тот удовлетворенно хмыкнул, но Пепел этого уже не заметил. Мысли кружили по другим ипподромам. Самое неожиданное в произошедшем, что Пепел реально встретил своего двойника. Это был не просто очень похожий человек, это был натуральный близнец. Поневоле на ум приходила белиберда из индийских фильмов. Но Индия оставалась далеко, и верняк стопудовый, не было у Сергея Ожогова родных братьев-сестер… Или?..
— Папа, вообще-то, ты поступил грубо, — раздраженно отнял назад лимонад Пашка.
— Да что ты? — искренне изумился отец, — с ней-то, с этой?
Пашка так и затрясся, даже отшатнулся от отца.
— Почему?! Потому, что она проститутка? Это просто работа!
— А почему ты так зацепился, я не понимаю? — в свою очередь взъелся Валерий Константинович.
Пепел слушал вполуха. Пашка даже обрадовался возможности поддеть, огорошить, расстроить отца:
— А потому, что моя девушка — тоже проститутка, — с некоторой гордостью заявил он.
Лунгин остолбенел.
— Не останавливаться, — подстегнул Пепел и тут же опять перестал обращать внимание на спутников. Или?.. Или все-таки была в семье Сергея Ожогова тайна вроде «Железной маски»?
— Пашка, — с ужасом проговорил Лунгин, — но это, это же… непотребное занятие…
— А что? — С вызовом спросил Пашка, готовый кинуться в бой, — вот наша мама кем работает? Бухгалтером. А моя Алена работает проституткой. И то и другое — профессии.
Мысли Пепла заинтригованно нашпилились на следующие восклицательные знаки: двойник похищал подростков, а этот шкет сам сбежал. А вдруг малец именно ради того и сбежал, чтобы не оказаться похищенным? Но тогда это не типичный нынешний подросток, а нечто не слабее седьмой инкарнации Будды, за которым гоняются эдакие посланцы Ада. Блин, вот до чего можно дошизоваться, когда не хватает фактов. Ладно, версии о брате-близнеце и о сверхгениальном юнце отложим в дальний ящик, все должно быть по правилу «скальпеля» банальней, поэтому и мы станем опираться на варианты попроще. Ведь «по оперативным данным» не от злодеев сбегал малец, а от чокнутых родителей. Просто, бунтует чадо.