Попав в долину Мехико, ацтеки долгое время находились в подчинении у тепанекских правителей из города Аскапоцалько. В 1325 году они поселились на островке у западного берега озера Тескоко.
На том месте, где народ встретил орла, сидящего на кактусе и держащего в клюве змею, была основана столица Теночтитлан. Сегодня все это вместе орел, кактус, змея - является гербом Мексиканской республики.
Правители царств долины Мехико постоянно враждовали между собой. Ситуация была аналогична той, что сложилась в России того же времени, где за гегемонию боролись Тверь, Москва и Новгород.
Ацтеки использовали распри в своих интересах. В 1428 году тройственный союз владык из городов Теночтитлан, Тескоко и Тлакопан нанес сокрушающее поражение тепанекам и стал гегемоном долины Мехико.
Постепенно ацтеки расширяли границы своей империи. Большая часть дани поступала в их столицу. Два других города - члена союза год от года теряли свое значение.
Наибольших размеров империя достигла в правление Ауисотля (1486-1502). Его войска совершали походы от Атлантики до Тихого океана. В своей столице Ауисотль выстроил гигантское святилище кровожадному богу Уицилипочтли.
При освящении нового храма было зарезано 80 000 пленных. До сих пор, говоря о чьей-либо жестокости, мексиканцы восклицают: "Que ahuizote!" ("Словно Ауисотль!").
Накануне появления в Мексике испанцев культура ацтеков переживала расцвет. Ацтеки интересовались своим прошлым и гордились им. Индейский историк Альварадо Тесосомок писал в "Мексиканской хронике":
И вот так предки решили сообщить это,
И вот так они решили запечатлеть это
в своем рассказе,
И для нас они рисовали это в своих рукописях,
Они были нашими дедами, нашими бабками,
Нашими прапрадедами, нашими предками.
Их сообщения повторялись снова и снова,
Они завещали их навсегда
Нам, живущим теперь,
Нам, которые произойдут от них.
Никогда не будет потеряно,
Никогда не будет забыто
То, что они совершили,
То, что они решили запечатлеть в своих картинах,
Их славу, их историю, их память.
И вот, в будущем
Это никогда не погибнет,
Никогда не будет забыто!
Мы всегда будем хранить это, как сокровенное,
Мы, их дети, их внуки,
Те, кто унаследовал их кровь и их цвет кожи,
Мы передадим все это тем, кто еще не живет,
Тем, кто еще только должен родиться,
Детям мексиканцев, детям теночков.
Ацтеки высоко ценили поэзию. В одной из дошедших до нас поэм описывается разговор мудрецов, за чашкой взбитого шоколада и курением табака обсуждающих значение искусства.
Один из участников дискуссии сравнивает поэзию с галлюциногенными грибами. Тот, кто пьет на пиру настой таких грибов, видит многоцветный мир, более реальный, чем действительная жизнь.
При дворе императоров имелась должность тлапискацицин - хранитель, задачей которого было тщательное обучение писцов имеющимся песням и проверка их новых сочинений.
Во дворцах знати возводились специальные залы куикалли, где происходили состязания в песнях. Известен случай, когда приговоренный к смерти зять одного из владык заслужил прощение песней, сочиненной в момент совершения казни.
Основными темами индейской поэзии были дружба и удовольствие беседы между друзьями, размышления о кратости жизни и тайне смерти, военные подвиги и любовь к семье. Встречаются и чисто эротические произведения. Впрочем, ацтекские представления о непристойности сильно отличались от современных.
Одним из самых известных индейских поэтов и философов был князь города Тескоко Несауалкойотль (1402-1472) - своего рода титан американской эпохи возрождения.
Он был храбрым воином, удачливым полководцем, тонким дипломатом и талантливым инженером: по его плану была выстроена плотина, защищавшая Теночтитлан от опустошительных наводнений.
Несауалкойотль пытался отказаться от человеческих жертвоприношений и ввести возвышенную религию Творца мира Ипальнемоани.
В одной из своих поэм он писал:
Я, Несауалкойотль, возглашаю:
Не вечны мы на земле, и все не вечно!
Вот нефрит, но и он разламывается,
И золото разрушается,
И перья кецаля рвутся!
Не вечны мы на земле, и все не вечно!
Постоянно лишь цветущее дерево дружбы...
9
В VIII-IX веках в Месоамерике наблюдается подъем культуры. В X мы видим появление первой, еще аморфной империи, которая дробится к XII веку. В XIV веке здесь начинается обратный процесс централизации.
То же самое происходило в это же время и в Южной Америке.
С VIII-IX столетий орды варваров, обитавших на руинах древних цивилизаций, начинают объединяться в племенные конфедерации, княжества и варварские королевства. Понемногу восстанавливаются каналы и дороги. Появляются первые города.
Свои блестящие, но недолговечные империи создают владыки Тиуанако и Уари. А уж там, где появился один император, грех было не появиться еще нескольким.
Вскоре надменные окраинные аристократы отделяются от центра и превращают свои резиденции в неприступные крепости.
Специалист по южноамериканской археологии Ибарро Грасса писал:
В XI-XIII веках ситуация в Перу была неотличима от ситуации того же периода в Западной Европе. И тут и там местные феодалы вели беспощадную борьбу за власть с королями...
О том, с каким накалом велась эта борьба, писал испанский хронист Педро ди Сьеса де Леон:
Индейцы передавали, что в то время нравы были жестоки, пороки цвели пышным цветом, шла война всех против всех и в поисках спасения люди убегали в горы...
На окраине Колья, одного из множества местных царств, вел неприметное существование народ инков. В давнюю эпоху переселения племен легендарный инкский вождь Манко Капак привел свой народ в долину Куско, где тот, никому не интересный, и провел несколько столетий.
Ситуация изменилась с началом XV века. Армия княжества Чинко вторглась в пределы Колья. Младший сын инкского царя Пачакутек возглавил сопротивление и - победил.