- Жунь Юй поднял руку на нашего дядю, да как он посмел!!! Позор этому негодяю! - негодовании воскликнул, вскакивая со своего места Повелитель Пламени. – Я немедленно иду освобождать из заточения Лисьего Духа!
- Сюй Фэн, но ты дал клятву не вмешиваться в дела Небесного Царства и больше не бороться с Жун Юем, - напомнила мужу более благоразумная Цзинь Ми. – Должен быть иной способ помочь обрести свободу нашему дяде.
- Поэтому я поспешил на остров Праведных, чтобы сказать какая беда случилась с Лисьим Духом, - снова подхватил тему разговора Пу Чи. – Повелитель Праведных не может вмешаться в дела Небесного Царства, но такой подвиг как освобождение из Небесного заточения Лисьего духа под силу его старшему сыну Багряному Фениксу.
- Ты прав, Повелитель Змей, нужно немедленно послать отборных гвардейцев за принцем Сяо Лу, - решил Правитель острова Праведных.
Посланцы охотно отправились за Первым Принцем Праведных, которого все жители острова любили за благородный и приветливый нрав, но, когда они спустились в подземную темницу их глазам предстало удручающее зрелище. Рассудок принца Сяо Лу не выдержал многолетнего заточения и помутился от длительной горестной разлуки с любимой девушкой. При исходящем от него багровом свечении Феникса он не сводил глаз со стены и все рисовал, безостановочно рисовал углем нежные черты лица Суй Хэ и изящную фигуру ее тела. Это рисование было единственной отрадой принца Сяо Лу во время его тысячелетнего плена по указу родного отца. Все поверхности полукруглой пещеры представляли собой портреты его утраченной, но незабвенной любви.
Родители принца Сяо Лу всполошились и немедленно принялись за лечение поврежденного рассудка сына. Спешно собранные лекари острова Праведных сошлись на том, что Первого Принца может вылечить гармоничная музыка Девяти Небесных Сфер и сотня лучших музыкантш острова Праведных по очереди принялись играть на своих музыкальных инструментах день и ночь возле опочивальни больного принца, чтобы вернуть ему здоровье.
Непредвиденная болезнь Сяо Лу грозила нарушить планы Повелителя Змей. Пу Чи начал опасаться, что Небесный Император Жунь Юй в скором времени женится на Суй Хэ, и он снова останется без своей избранницы. Змей решил, не дожидаясь окончательного выздоровления Первого Принца Праведных, нагрянуть к нему во время послеобеденного отдыха.
Двадцать юных музыкантш плавно касались струн гуциня, извлекая из них чарующую мелодию напоминающую шелест бамбука в ясную летнюю ночь для своего царственного слушателя, но принц Сяо Лу при этом меланхолично смотрел на вазу, полную фруктов, не испытывая желания съесть хотя бы один плод. Его рассудок несколько прояснился от усиленного лечения, но радости выздоровления Первый Принц Праведных не испытывал. Всей душой он рвался к своей далекой, надолго разлученной с ним возлюбленной, но глубокая сыновняя привязанность к родителям заставляла его нехотя подчиниться их воле и следовать указаниям многочисленных лекарей.
- Сяо Лу, ты выглядишь намного лучше, чем тогда, когда я видел тебя в последний раз! – бодро приветствовал Первого Принца Праведных Пу Чи.
Молодой принц с усилием воли оторвался от своих любовных грез и сухо осведомился:
- Тебе что-то нужно от меня, Повелитель Змей?
- Это конфиденциальный разговор, с глазу на глаз, - подмигнул ему Пу Чи, и юноша, повинуясь желанию друга своих родителей поговорить наедине отпустил музыкантш.
Едва за последней девушкой закрылась дверь, Змей приблизился к полулежащему принцу и задушевно произнес:
- Сяо Лу, ты с честью выдержал тысячелетнее заключение, однако твоя избранница не дождалась тебя.
- Что ты хочешь этим сказать Змей Янь Ю? – с волнением спросил, привставая Первый Принц Праведных. – С моей Заветной Девой что-либо случилось?
- Твоя Заветная Дева выходит замуж за другого, - с деланно сокрушенным видом сообщил ему собеседник. – Ее избранник сам Небесный Император Жунь Юй!
- Не может быть, - все больше бледнея прошептал юноша, не желая верить новости. – Она любит меня так же сильно, как я ее, и не может променять меня на другого.
На мгновение Змею даже стало жаль своего молодого соперника – такая острая боль прозвучала в его голосе при известии об измене любимой. Но Пу Чи так же сильно желал самому себе счастья в любви, и потому он, преодолев минутную слабость, принялся дальше воплощать свой коварный план по предотвращению свадьбы Небесного Императора и Суй Хэ.