Все застыли в немой тишине. Но я смотрела только в глаза мужа.
Он смотрел на меня, не мигая, и спустя пару секунд, вздохнув, он сказал – Мне очень жаль, что умер ваш муж. Правда, я вам соболезную. Но я – не ОН. Прошу вас, услышьте меня, вы обознались.
- Но…
- Послушайте, - перебил он меня, - я – Джеймс Торренс, родился в штате Иллинойс, в маленьком городке Мэриленд, 4 июля 1981 года, мою маму звали Барбара Торренс, в девичестве Кент, работала обычной официанткой в придорожном кафе, а отца звали Пол Торренс, он работал сантехником. Я учился в местной школе, там же поступил в университет. В 2005 году переехал в Нью-Йорк, с 2007 года работаю в инженерной компании, а в 2014 женился на Нэнси Ньюман и счастливо живу в браке по сей день. Что ещё? А, в скором времени ожидаю появления на свет своего первенца. Имя ещё не выбрали, что-то между Билли и Оливером. Ну и ещё машина в кредит, если уж быть совсем честным.
С каждым его словом я чувствовала, как моё сердце рассыпалось как песок, душа превращалась в пепел, а тело ставало холодным и каменным, казалось, тронь меня и всё превратится в холодный камень.
- Я… простите, - сказала я бесцветным голос и медленно повернулась уходить прочь.
- Мне жаль.
Я повернулась к Тому-Джеймсу назад.
- Мне правда жаль, что ваш муж умер, и мне также жаль, что я похож на него.
- Угу.
Я медленно побрела назад к себе домой.
Роберт остался ещё там у них.
Всё, что я услышала перед тем как завернуть за угол это: «Я прошу прощения, Джеймс, Нэнси, прошу вас, не думайте ничего плохого, Сэм, она хороший человек, просто…». Дальше я не слышала.
В голове было пусто, ни одной мысли – ничего.
Я перешла дорогу, медленно и спокойно открыла дверь, зашла в дом, сняла обувь и села на диван в гостиной и просто смотрела в одну точку. Следом за этим зашёл Роб. Он наблюдал за мной пару секунд, а потом присел на корточки перед мной, положил руки мне на колени и сказал: «Мне жаль».
- Не нужно, - отмахнулась я.
Он пристально смотрел ещё пару секунд, а потом сказал. – У меня есть знакомый психотерапевт, её зовут Дебора Кроули, мама к ней ходила. Она может помочь. Она профессионал.
- Не нуждаюсь.
- Сэм, не упрямься, прошу. – Он сдавил мои колени. - Это серьезно, ты уже не контролируешь себя. А это опасно.
- Не делай из меня психованную, Роберт. Я не больная. Ты ведь тоже это видел! Это был ОН! – указываю я рукой на дверь.
- Да, я видел. И это что-то из ряда фантастики. Но всё же, это НЕ он.
Я не хотела в это верить, но… Видимо так и есть.
- Может и так. – печально согласилась я.
- Хочешь чая? – улыбается он.
- Хочу.
Он уже шире улыбнулся мне и его глаза снова стали теплыми.
- Тогда иди ложись, а я заварю чай и поднимусь к тебе.
- Почему ты это делаешь? – спрашиваю я его.
Нет, я просто действительно не понимаю.
- Ты мог бы давно плюнуть на меня и пойти своей дорогой. Но ты всё ещё здесь.
- Ну значит, пока моя дорога рядом с тобой. – И щёлкнул меня по носу.
Ненавижу, когда он так делает и в сотый, наверное, за этот день отпихиваю его руку.
- Ещё раз так сделаешь, то я откручу тебе твой.
Он снова улыбнулся и сказал, вставая. - Ты не изменилась, Сэм.
- Да уж слава богу, - ворчу я.
- О, да! – подкалывает он меня.
- Пошёл ты!
- Уже иду. Какой чай будешь, ромашковый или жасминовый? – кричит он уже мне из кухни.
Там что ещё этот дерьмовый жасминовый остался?
- Только не жасмин! – кричу я в ответ.
- Есть, мэм.
Я уже было поднималась на верх в свою комнату, как тут кто-то позвонил в дверь.
На пороге стоял Том, в смысле, Джеймс.
- Что полиция уже едет?
- Ха, нет. Что вы? Я просто хотел сказать, что если что, то всё в порядке. Мы понимаем вас с Нэнси.