Просто мы об этом не знаем.
Часть 1: Убей меня
Нью-Йорк 2017 год
Десять: «Снова ЕГО запах», девять: «Снова ЕГО голос», восемь: «Боже, что я здесь делаю?!», семь: «Почему так ярко светит солнце?», шесть: «Почему меня всю трясет?», пять: «Сэм, где мой бумажник, ты не видела …», четыре: «Вечно ты его где-то теряешь...», три: «Я скоро сойду с …»
- Итак, давайте начнем. Вы не против если я включу диктофон? Мне просто удобней так будет конспектировать наши встречи. – поправляя свои уродские квадратные очки и вытягивая меня из мира моих кошмаров сказала доктор Дебора Кроули.
Чтоб тебя, я почти дошла до единицы!
- По-вашему я пришла сюда интервью давать? – спросила я з раздражением раскачиваясь на стуле.
- Я совершенно не хотела вас …
- Не важно, - перебила я её отбивая пальцами какой-то хаотичный ритм на подлокотнике, - мне всё равно. Продолжайте.
Не знаю для чего Кэролайн посоветовала мне начать посещать мозгоправа. Ах нет, простите, она ведь психотерапевт. Том бы сказал, что они все равно все жулики, как бы себя не называли. Им только дай покопаться в твоем грязном белье и деньги покачать «ни за что». Или как они говорят «за сеанс». Пфф, тоже мне специалист, вот если бы ты могла мне, милочка, стереть память или даже просто прострелить мне голову, которая раскалывается каждые пять секунд, я бы тебя посмертно наградила. Но, увы, её, наверное, за такое посадят? Хотя, мне все равно. Боже мой, ну и что она там так долго рассусоливает?!
- … и если вы чувствуете, что даже в час ночи у вас начинается приступ паники, то вы всегда можете позвонить мне в любое время суток. Вот мой номер телефона, звоните, когда…- продолжала она речь, которую я даже не слушала.
- Что вы сказали? – снова перебила её я. Кэролайн, наверное, посмотрела бы на меня сведя зло брови, если бы я так сделала в присутствии её старых кошолок, которых она именует своими подружками. Но, это только ради приличия она такая «строгая», за спиной эти самые «подружки» все равно поливают друг друга грязью. И мать наоборот мне бы в сотый раз рассказывала потом как они её бесят, и нужно было даже ненароком пролить «Маргариту» на пиджак от «Chanel» или «Armani» кого-то из них. Неважно на кого, просто кто ближе сидит.
- Что? – она моргает непонимающе.
- Что вы сказали перед этим? – спросила я докторшу. Ну же, давай, повтори это, сучка. Скажи, что я эмоционально нестабильная.
- Я сказала, мисс Картер, что вы можете позвонить мне в любо…
Стоп. Мисс Картер?
Вот… Кэролайн!!!
- Я не мисс Картер, а миссис Мортон. И нет, не это.
- Э-э-э, простите, но в вашей карте написано, что ваша фамилия Картер. – она нервно поправила свой уродский, цвета болота, пиджак. О, боже, куда ты смотришь, когда покупаешь такое дерьмо?
- Картер – это моя девичья фамилия, я – МОРТОН! Ясно?! – почему они все меня так называют?
- Простите, миссис Мо́ртон, так что я такого сказала неправильного? – с явным уже раздражением спросила она.
Ого, а у нас оказывается есть характер. Не на ту напала, девочка.
- Что у меня приступы паники. Это не так.
- Ваша мама, миссис Кэролайн Картер, сказала, что они у вас есть. И настояла, чтобы я обратила на это особое внимание, - да, такая уж у меня Кэролайн.
***
Я принципиально не называю её «мама», только Кэролайн, ну, может, изредка все-таки «мама», и то, когда она меня сильно достает или по праздникам. Грубо? Нет. Она сама так велела мне называть её, когда мне было еще семь лет. Думает, что так она ещё будет выглядеть «молодой» для себя и остальных людей. Бред. Но я уже привыкла и даже не понимаю, как ещё её назвать помимо «Кэролайн». Даже Том называет её… Нет, черт. Называл! Называл её «мама» чаще чем я.
Еще 18-летней девчонкой, Кэролайн Смит, уроженка городка Балтимор, приехала покорять Нью-Йорк в далекие 80-е. Там, вчерашняя нимфетка и «мисс Балтимор», из многодетной семьи моряка и учительницы пения местной школы посчастливилось встретить Гарольда Картера, коренного жителя Нью-Йорка и парня из зажиточной семьи потомственных архитекторов из Верхнего Ист-Сайда. «Это была любовь с первой секунды и на века. Он бегал за мной, как школьник», - так любила всегда говорить в «хорошие» дни Кэролайн всем, кто спрашивал у неё, как ей удалось заарканить такого денди, как мой отец. Но, все до банальности просто – она залетела на первом же свидании, к её неописуемому счастью. Ну, а потом как в самой тупой мыльной опере: скорая свадьба, моё рождение и вот вам новоиспечённая «счастливая» семья.
Конечно потом эта розовая сопливая радуга растаяла, как мороженое на асфальте в июльскую жару. Родители начали сильно сориться, отец часто ночевал вне дома, мать стала чаще закрываться в своей комнате и закидываться антидепрессантами заливая всё это алкоголем. Мне было пять, но про меня все забыли и потом только няни растили меня пока им за это платили. Наверное, поэтому, я до сих пор остро помню то чувство, когда я была совершено одна с самого своего рождения, и никому не нужная кроме тупых нянь и своему воображению.