«Господи, и что мне с ней делать? Ведь это повториться. Я знаю её, она вся в отца. Если что стукнет в голову, то не отступиться.»
«Для начала ей нужен покой и отдых. И наша поддержка.»
«Хм, поддержка. Да она никогда не признается, что ей нужна помощь. Будет сама сидеть и давиться слезами и выть в углу, но не попросит помощи. Гордячка.»
«Значит заставим. Но ей всё-таки нужно к специалисту. Я знаю одного. О, простите, Кэролайн, это по роботе звонят. Я буду в холле. Хорошо?»
«Да, да. Я тоже скоро пойду.»
Я почувствовала, как холодная рука приложилась к моему лбу.
«Малышка моя, что же мне с тобой делать?..»
***
Сигнал машины сзади выводит меня из лабиринта воспоминай тех дней. И чего он сигналит? Ах да, уже зелёный. Я плавно поворачиваю руль моего серебристого «Volvo» и без пробок уже спокойно выезжаю из города на шоссе в сторону Ричмонда. Уютного пригорода Нью-Йорка с его короткими улицами, небольшими кафешками, где могут даже по примеру «Starbucks» налить вам бесплатно в латте клиновый сироп и подписать стаканчик вашим именем, чтобы его никто не забрал случайно. Где можно ещё увидеть плавающих по городу «Lincoln» 60-х годов выпуска. Где над каждой забегаловкой висит флаг страны, и это считается честью. Город аутсайдер, как я его называю, с 460 тысячами жителями имеет две школы, три католических церкви, свой зоопарк, железную дорогу, крупнейшую в этом пригороде Нью-Йорка парковою зону и даже, представьте, свой небольшой колледж. Также здесь проживает много, много «идеальных» семей, как с рекламы майонеза. Не зря ведь его называют «спальным» пригородом Нью-Йорка. Но, что меня действительно привлекает в этом городке так это то, что он омывается проливами, так, как это по сути полуостров. А я люблю, когда, выходя с утра на веранду на заднем дворе с чашкой горячего чая в руках «слушать» плеск волн пролива и далёкие крики чаек, а там ещё немного дальше на горизонте можно увидеть, как блестят рассветные лучи солнца и отскакивают от окон небоскребов Нью-Йорка. Там шум и хаос. А у нас здесь тишина и покой.
И хотя в воздухе всегда витает много влаги, от чего зимой холод пробирает до костей, а летом душно и летает мошкара, это не делает Ричмонд менее непригодным для жизни. Наоборот. Вода придает ему немного таинственности и важности пряча его за своими водами. Поэтому мы выбирали дом специально возле берегов пролива. Есть в этом что-то. Мы были счастливы в своей крепости над «океаном».
Но сейчас подъезжая к порогу дома, меня всё чаще терзает мысль, что мне больше невыносимо здесь жить. Слишком много «ЕГО». Слишком много в этом доме «НАС». Я быстро захожу внутрь. Дом как всегда встречает меня пустотой и тишиной. Иногда эта тишина оглушает и звенит в ушах. Но я почти привыкла. Я быстро закрываю дверь и смотрю на часы на стене. 19:08. Так, почти успела. Надеюсь я ЕГО не пропустила.
Не включая свет зашториваю плотно окна, но отставляю мелкий зазор, чтобы незаметно и удобно было смотреть. Осталось молить Бога, что я все-таки успела. Ну же, давай. Оглядываюсь на часы, 19:13. А может что-то случилось?! Нет, не думай об этом, Сэм. Он приедет. Должен приехать.
На улице сумерки. Но в доме напротив уже горит свет. Значит, она дома. Что ж, уже лучше. Снова смотрю на часы, 19: 19. Так ещё немного и у меня будет истерика.
И тут по мне ослепляющим лучом проскользнули фары машины. Бинго.
А вот и ты, милый.
Глава 4
Спустя два года после кончины Тома я стала понемногу приходить в себя. Первые погода я уже не пыталась убить себя. Мне уже не так часто хотелось порезать себя, отравить, повеситься и т.д., и т.п. Не знаю, как так получилось, что я заставила себя дальше жить. Или может что-то не давало мне покончить с собой? Я не могла понять.
В течении второго полугода всё прошло более-менее спокойно, если не брать в расчёт постоянные истерики, приступы паники и начавшиеся из ниоткуда запои. Даже суицидальные мысли всё реже посещали меня, правда. НО, именно в этот период я поняла причину, почему я всё ещё живу.
***
Первый день приезда новых соседей
Это случилось в один из аномально солнечных дней в Ричмонде. Когда, хоть день и становился короче, но солнце всё равно отдавало своё тепло, как прощальный подарок и обещание скорого возвращения через каких-то полгода. Стоит только дождаться.
Мне нужно было поехать к Кэролайн. Она теперь полностью посвятила свое внимание мне, что для неё весьма необычно. Как и для меня, собственно. Первый год после смерти мужа, она не отходила от меня ни на шаг. Что меня жутко бесило. Я не привыкла к её частому присутствию в своей жизни. Хотя я тогда почти никого не замечала, но и выносить кого-то возле себя просто не могла. Мне хотелось только одного – вернуться на кладбище и вырыть себе яму там рядом с ним и просто лечь в неё. И всё.