- Сожжем! Сожжем! Сожжем!
Опешили.
Площадь погрузилась во всеохватывающих ступор, выход из которого, тут же отыскали гвардейцы. Угрожающе ощетинившись, они без промедления обнажили мечи. Блестели в вечернем солнце серебряные латы, алым полыхнули перья, украшающие сердцевину шлема, холодное лезвие, текучее, словно ртуть, зависло в воздухе.
Доля секунды, и подростки кинулись врассыпную. Один лишь Равен замер вопреки угрозе, с приторным героизмом в некогда безразличном лице, застыл, демонстративно сжимая руки в кулаки.
- Мразь! - с неистовым рыком один из гвардейцев вздернул Равена, вцепившись в его воротник. - Чёртова мразь!
Юноша лишь расплылся в нелепой улыбке.
- Да, папочка, я тоже тебя очень сильно люблю! - в глазах скользнуло ехидство.
... Отец?! Это что - шутка такая?! Если так оно и есть, то крайне неуместная...
Гвардеец стиснул зубы, параллельно оглядываясь на сослуживцев. В лицах тех ни капли удивления, лишь напряжение и нерешительность, смешанные с трусостью. Откинув забрало, частично скрывавшее заплывшее потом лицо, мужчина ближе притянул к себе ни капли не сопротивляющегося Равена.
- Я устал от твоих выходок.
- Я устал от тебя, маразматик!
- Подумай о матери! Её сердце не выдержит, если она узнает, что ты снова среди Отчаянных.
- У меня будет много времени поминать её и после смерти.
- Сколько? - голос гвардейца упал до шепота. - Сколько тебе заплатили?
- Ни-ши-ша! - дико, сипло рассмеялся.
- Так, прекрати это!
Тишина. Равен мерно моргал.
- Иначе, ты никогда... Слышишь? Никогда не ступишь на порог моего дома!
В глазах юноши, кажется, мелькнуло сомнение. Мелькнуло и тут же исчезло, гонимое чем-то демоническим и злостным.
- Тэлум. Будет. Полыхать.
И пальцы отца мгновенно разжались.
Удар пришёлся прямо в челюсть. Равен согнулся пополам, прижимая обе руки ко рту. Алые сгустки слюны сочились меж пальцев, растрепанные волосы липли к мокрым щекам, зубы скрежетали от пульсирующей боли.
- Жалкий щенок! - звучало высокомерно.
- Не хуже... - жадно втягивая пресный воздух, Равен облизал разбитые губы, - ... вашего...
Солнце окатило площадь новым приливом закатного света. Его лучи кровью запекали глаза, струились вместе с ветром везде и всюду, ростками тревоги пронзали душу. В них-то и сверкнуло блеклое лезвие кинжала. Равен прижимал его к самому запястью, и рука соскочила, готовясь нанести удар. Витней невольно подался вперёд, желая предотвратить его, но лишь беспомощно вытянул руку.
Лицо Равена исказилось в широкой улыбке, открывающей вид на кровоточащую челюсть, пенящуюся слюну на языке и повреждённую кожу уголков губ. Усмешка боли сменилась удивлением. Кинжал завис в сантиметре от бедра жертвы, не желая подчиняться напору руки. Застыл.
Намертво.
Витней, кажется, был озадачен ничуть не меньше. Мышцы на руке вздулись, будто он напрямую противостоял Равену; некогда гладкого цвета кожа покрылась неровными белыми пятнами.
... Он сильнее. Пусть ненамного, но сильнее...
Кинжал с треском упал к ногам владельца. Гвардеец медленно опустил глаза; как ошпаренный попятился к дверям храма.
И тишина.
Пожалуй, первым с ситуацией совладал Витней.
Тогда восторжествовало чувство жалости к этому растрепанному, до тряски перепуганному юноше, стоящему меж двух нещадных огней: собственной яростью и её плачевным последствием. Ошибка или желание, падение или новый взлет в стремлении оторваться от бытия - Витней не знал.
... Ворон. Жалкий и взъерошенный...
Он решительно подошёл к Равену и, схватив его за рукав, потащил в сторону трамвайных путей.
- Придурок, - то ли невольно, то ли намеренно буркнул себе под нос.
Тот толком и не сопротивлялся. Смерил Витнея изучающим взглядом, громко фыркнул, и тут же окончательно затих, скрывшись под натиском потока мыслей. Понурил голову, спрятал руки по самое запястье в карманах брюк.
В закутке, у обшарпанного бара, остановились. Равен смотрел исподлобья, с доброй толикой злости и замешательства.
- Маг, значит, - звучало с пренебрежением.
... Значит, всё-таки раскусил. Досадно...
- Знаю я ваши трюки... То дохлую крысу в тарелку подкинете, то лошади голову свернёте, то деревню спалите. Падальщики... Как не подступись, рядом с вами всегда смерть... Звать как?
- Витней, - с трудом выдавил.
- Равен. Руку жать не буду, - нервно потирал склизкие ладони. - Витней, значит... Даже не знаю благодарить ли тебя или судьба тебя, итак, "наградила" . Хотя нет, знаю. Вот тебе простой совет. Для придурков, которые более своего носа не видят. Не суйся не в свои дела. Думаю, это даже тебе по силам.