... Два. Три. Четыре. Целый десяток...
Расступились деревья, корни, их кроны. Залитая лунным светом поляна предстала пред взором, словно озеро в сосновом бору.
Всё утопало в каменных плитах. Разбитые надгробья, готовые и сами обратиться в прах, возникли здесь ещё во времена колониальных войн, когда три королевства: Мидория, Лазумия и Ариэйтес, ныне скрепленные союзом, воевали за земли при Медалле. Павших хоронили на месте сражения. Их могилы, как предание древних, ценили и чтили.
Правда, та поляна, казалась более чем заброшенной. Сорняковые травы пробились тут и там, облупились надписи, осыпались даты и лишь свечи, ярким, обжигающим пламенем, прожигали синие сумерки.
... Магия. Витней чувствовал её. Нутром чуял. Будучи распространённой, но в крайней степени не развитой она тратилась на подобные фокусы. А некогда широкий спектр способностей магов прошлого в прошлом и остался...
В середине холма, на возвышенности, виднелась, пожалуй, единственная целая и не накренённая плита. Судя по положению, она принадлежала крайне важной персоне. Да и светом, она одаривалась щедрее остальных. Витней присел, желая разглядеть надписи у ней, но глаза сами пали к основанию, где сплетённый травой, в грязи и серой копоти лежал меч. Изящное плетение и драгоценности вдоль ножен, крепкий черенок, и порядком сточенная сталь острия.
Примерять стоимость на глаз Витней не умел. Тут требовался специалист и не последнего ранга. Так или иначе, меч ценен, и без долгих раздумий, юноша оторвал его от родной земли, перемотал отрезом старого плаща и, зажав подмышкой, двинулся к выходу из чащи.
... Краденое до добра не доведёт. И всё же, мертвый уже не владелец земного...
_____________
Ей Богу, десять фунтов за ночь - это слишком! Будучи вымотанным, после долгого пути, Витней нехотя согласился, но на утро, когда пришло время оплаты, почувствовал больный укол здравого смысла.
... Дорого. Слишком...
Сама по себе таверна обычная, комнаты обшарпанные, еда, предложенная на завтрак, сухая и в меру холодная; от воды несло гнилью, но другой возможности смыть двухнедельную грязь не представлялось.
Прачка, неприятная на вид женщина такова же нрава, отказалась принимать одежду.
- Да тут и стирать нечего, - усмехнулась, обнажая гнилые зубы. - Мы и сами живём впроголодь. Только и перебирай ваши тряпки!
На выходе, правда, окликнула со словами:
"Три фунта", - и Витней, не проронив ни слова, выложил деньги на прилавок.
Столичные цены, как то и ожидалось, не радовали глаз.
Местный рынок, что тянулся вдоль побережья Медаллы, полнился разношерстным товаром, неслыханным и невиданным ранее. Но как бы ни хотелось познать новизны, руки всё равно тянулись к уже испробованной пище. Вещевой мешок до отвала наполнился яблоками, ржаным хлебом, мясными и картофельными пирогами.
Широкие улицы, помпезные постройки, памятные скверы и площади. Иллида-на-Медалле всегда славилась своим богатством, как материальным, так и культурным. Но средь всей этой утопии таилась та малая частица, которой томилась душа Витнея.
Отера-на-Медалле - так именовалась легендарная, единственная в своём роде магическая гильдия, существующая со времен колониальных войн. Многочисленные рукописи, созданные, как и самими участниками, так и наблюдателями, описывали реальные подвиги и деяния, лежащие в основе последующей эпической прозе и легендах.
Вступить в магическую гильдию означало определить дальнейший путь, жить и существовать во имя высшей цели - привнесении магии в человеческие судьбы. Значило дышать тем, к чему так влекло всё его существо. Наконец обрести свободу.
Жаль, магический дар во всяком его зачатке - слаб. Был слаб и Витней.
Силы проявились совершенно случайно, ещё в ранние годы, когда он открыл в себе способность деформировать воду силой мысли. Давалось это с трудом, да и как такового развития не получило. Куда более лёгким казалось обучение по книгам и свиткам (правда, найти их, как оказалось, уже большой труд). Большая часть экземпляров - умелые подделки, оригиналы же стоили крупных денег. Но сдаваться Витней не желал. Не утихали и ехидные смешки за спиной. Впрочем, окружающих можно было понять. Наблюдать каждое утро, как Витней, раздевшись по пояс, выходил на задний двор с ушатом воды в руках; останавливался и с неясным выкриком выливал себе на голову его содержимое - не самое лицеприятное зрелище. Пугалась живность - пугались и люди; гоготали гуси - негодовали и жители; рычала старая собака на привязи - ворчали и местные сторожили.
Постепенно некоторые умения всё-таки пришли. Получалось по щелчку пальцев зажигать и тушить свечи, по повелению поднимать мелкие предметы, при помощи заклинания управления контролировать мышей, крыс и прочих грызунов. Разучил ещё парочку заклинаний, в использовании которых продолжал тренироваться.