Девушка смерила его безразличным взглядом.
- Давай вернёмся к делу. Что там тебе нужно было? - она в очередной раз запрокинула голову, вглядываясь в чистейшее голубое небо. Ни облачка. Безупречное, до невероятности глубокое тянулось оно до самого горизонта.
- Сухая кора ивы, листья липы, ромашки и мята.
- Не знала, что местные дамы этим питаются, - Эстер ехидно улыбнулась.
- Не неси глупостей. - Юмор Витней не оценил, ускорил шаг, желая отстраниться от собеседницы. - У Франчески высокая температура. Её необходимо как можно быстрее сбить.
- Франческа, - протянула Эстер, словно напевая это имя, - так вот как её зовут. Франческа. Интересно, кто она? Какого происхождения? Кем приходится Даймонду?
Её слова более походили на диалог с собой, да и направлены были куда-то в сторону.
Они двинулись вниз с холма к лесному озеру, близ которого многолетние раскидистые деревья расступались пышным полукругом, а вьющаяся трава припадала к влажной земле. В зеркальной глади плыло и тянулось бездонное небо, над ним, словно перевернутая вверх корнями, рыдала старинная, сморщенная от времени ива. Тонкие её ветви оплетали терпкий воздух, настаивали горячие его порывы средь своей листвы, чтобы выпустить на волю свежей животрепещущей прохладой.
Витней поспешно достал карманный нож, бережно сделал надрез, отсекая тонкую прослойку хрупкой коры. Раздался скрип, затем треск, а после нож с хрустом рассек густой воздух. Тем временем Эстер расположилась на земле, опустив ноги в щекочущую пятки воду. Бросила через плечо мрачное:
- Неужели нет возможности вернуться?! Что если идти в обход?
Витней прикусил указательный палец, что как назло зудел; с удивлением обнаружил забившуюся под самый ноготь занозу.
- А? - сплюнул горькую кровь, тут же смешавшеюся со слюной и приобретшую неприятный прогорклый вкус. - Идя в обход, мы лишь углубимся в земли Ариэйтеса. Рискуем заплутать. Самое лучшее, что мы может сейчас сделать - это ждать. Ждать, пока осада Тэлума не прекратиться. Не вижу иного выхода...
__________
Франческа предпочла лично наблюдать за процессом приготовления целебной настойки, именно поэтому Витнею пришлось перетащить стол вместе с ингредиентами в её комнату. Сама она возлежала на диване, закинув обе ноги на его ручку, запрокинула голову и с видом мученическим приложила руку ко лбу. Стоило юноше появиться на пороге, как она вся встрепенулась, запахивая подол домашнего платья, бросила на вошедшего полной тревоги взгляд. Еле различимо произнесла:
- Проходите!
Витней разложил стол посреди залы, расставил перед собой склянки, бережно выложил травы. Откупорив банку спирта, он тщательно обработал им нож, после чего принялся шинковать стебли и листья, параллельно выдавливая скопившийся в них сок. Франческа смотрела на происходящее в оба своих светлых глаза, доставляя юноше ещё большее неудобство. В один из моментов, когда рука Витнея соскочила, и нож скользнул близ пальца, он испепелил девушку раздраженным взглядом. Потупился, вспоминая о вежливости, зачастую стоящей поперёк горла.
- Вижу, - протянула она, приподнимаясь на локтях, - я доставляю Вам неудобства. Могу не смотреть, если Вы не хотите. Или... вовсе... отвернуться.
Он ничего не ответил, сильнее сжимая нож в руке.
- Я чем-то обидела Вас? Скажите, если это так. - Она подперла щеку левой рукой, с ещё большим интересом уставилась на Витнея. - Не молчите! Вы же не немы!
- Я предпочитаю работать в тишине. - Нервно переминал пальцы. - Это помогает сосредоточиться и качественнее выполнить своё дело.
- Вы не думаете, что слишком серьёзны для своих лет? - она премило улыбнулась.
- А это имеет значение? - внутри что-то защемило. - Личность не определяется возрастом. Серьёзность не меряется годами.
- Ну вот, опять! - она всплеснула руками. - Вы говорите и рассуждаете, как старик, Витней. Не хотелось бы Вас обидеть, но это так. Молодости свойственен ветер в голове. Вас же, кажется, ничуть не радуют Ваши лучшие годы.
- Вы так говорите, будто познали все ужасы старости. - Витней усмехнулся ей в ответ.
- Сама ничуть. - Она задумчиво покачала головой, ловя себя на иных мыслях. - Но мне не раз приходилось наблюдать картину увядания чьей-то жизни. И поверьте, никто и никогда не был рад такому исходу.
- В Мидории бытуют другие мнения. Старость считается привилегией, ведь не каждому дано прожить до глубоких лет.