Золотые звезды превратились в вихрь, мечущийся по куполу из бронестекла; в нем рисовались кричащие лица и горящие глаза, мелькали между импульсами нейронов, существуя в провалах между сознанием и его противоположностью. С последним толчком психических эманаций варп-двигатель вышел на полную силу, в клочки разрывая реальность перед носом «Длинного когтя». В тот же момент вспыхнули основные двигатели, и корабль пробудился к яростной жизни; от напряжения заскрипели балки и задрожали переборки. По полю Геллера прокатились вспышки энергии. Они цеплялись за разум Ньяля, одновременно затягивая «Длинный коготь» в рану между мирами.
Чернокрыл громко каркнул, взбудораженный переменами. Маюла шептала мантры, не сводя взгляда с раскрывающейся пасти варпа перед кораблем. Многоцветный водоворот раскручивался все шире, но на самом деле не увеличивался — они лишь приближались к нему все быстрее.
Удар прокатился по корпусу корабля, и купол отозвался певучей вибрацией. На несколько секунд хор зазвучал небесной гармонией, прежде чем диссонанс расколол мелодии, превратив их в скрежет и вой: варп поглотил «Длинный коготь».
Поле Геллера пульсировало, усиливаясь, отзывалось в костях Ньяля. Нереальность давила на барьер; как будто в бурю протестующе скрипят доски и натягиваются снасти, — воспоминания, вытащенные из прошлого, чтобы интерпретировать невозможные ощущения варп-интерференции.
«Длинный коготь» вдруг дернулся — волна силы варпа выплеснулась из разлома. Маюла легко прошла по наклонившемуся полу, встав перед причудливым набором приборов — нечто среднее между древним корабельным компасом, моделью планетарной системы и сложной паутиной. Она сдвинула и повернула покрытые гравировкой медные диски и потянула маленький рычаг, регулируя психическую нагрузку поля Геллера. Ньяль ощутил, как оно раздувается ближе к корме, действуя точно нематериальный руль, толкая корабль в течение, струящееся из разрыва.
К этому моменту даже неодаренные члены команды наверняка почувствовали психическое волнение, разливающееся вокруг. Легкое головокружение. Зуд внутри мозга. Дрожь в нервах.
Интересно, подумал Ньяль, ощущают ли сервиторы хоть что-то во время этого неестественного перехода. У них все еще остаются души, в конце концов; потому они и существуют. Знают ли они в недостижимой глубине своего рассеченного машинами мозга, что покидают вселенную смертных существ и здравого рассудка и погружаются в нечто, что никто из живущих никогда не должен был познать? Склонившись над своими обязанностями, восприняли ли они краткую паузу на границе реального пространства и варпа, мгновение смутной тревоги, которое не в силах стереть никакая кибернетизация?
Рассудок блуждал в поисках цели, в попытках отвлечь его внимание от ведущего к безумию столкновения реальностей, разыгрывающегося за пределами купола.
Активный разум позволял удерживать под контролем более опасные вопросы души. Нельзя просто смотреть в бездну варп-прыжка — в ее объятия бросаются добровольно. В такое время рефлексия не доводит до добра.
— Переход завершен, — спокойно объявила Маюла, положив на кнопку вокс-передачи палец с идеальным маникюром; темно-красный ноготь казался каплей крови на золотом гербе.
Варп поглотил их полностью. Ньяль видел поток мерцающих форм и ничего больше. Раздел между реальным и нереальным восстановился, и в отсутствие нормальных законов физики, которые можно нарушить, вари выглядел как движущийся, но спокойный поток энергии.
+Что за бессмысленная драма. Ты знаешь, что Император нашел другой способ путешествовать по Галактике? Который позволил бы нам не зависеть от отвратительных мутантов. Портальный лабиринт — лишь отражение величественных путей, охватывавших звезды, человеческое вторжение туда, где прежде ступали древние.+
— Что это? — спросила Маюла, не оборачиваясь: хотела избавить Ньяля от зрелища ее открытого третьего глаза. — Вот это бормотание?
— Я ничего не слышу, — ответил Ньяль.
+Как легко слетает обман с твоего лживого языка, пес Русса.+
— Вот опять. — Маюла что-то покрутила на контрольной панели перед собой и отправила навигационные инструкции на мостик. Она вновь надела повязку и повернулась к Зовущему Бурю. — Я чувствую иное присутствие. Мы должны провести полную диагностику поля Геллера.
— Это… ничего особенного, — отмахнулся Ньяль и в ту же секунду понял, что сказал слишком много.
— Что за «ничего»? — требовательно спросила Маюла, позабыв от досады всю субординацию и вежливость. — Что это такое?