Утро для сержанта оказалось невероятно тяжелым — голова буквально раскалывалась, тело затекло, а в глаза словно насыпали песка.
— Очнулся? — смутно знакомый голос прогнал остатки сна. — Вот и хорошо.
— Где я? — Браско сел на продавленной койке и торопливо прикрылся простыней — вся одежда, включая нижнее белье, отсутствовала.
— Корчма «Фазан и лисица». Та же, где и вчера вечером.
— Мне надо идти.
— Куда? — хмыкнула девушка. Сегодня на ней было простое черное платье с белой оторочкой, перехваченное на талии алым кушаком. — И в таком виде?
Сержант покраснел — в столь пикантной ситуации он оказывался впервые. Впрочем, секундой позже смущение улетучилось бесследно, сменившись негодованием — тело десантника, с ног до головы, оказалось украшено разнообразными татуировками.
— Это что? — недобро прищурившись, поинтересовался Браско. — И вообще, какого еже тебе от меня надо? Отвечай, ну!
— Ага, ярость, сила, гнев, — воскликнула девушка, явно наслаждаясь ситуацией, — Хорошо, очень хорошо! Я не ошиблась.
Браско зашипел от едва сдерживаемой ярости, и глаза его затянула багровая пелена. Он бросился вперед, желая только одного — придушить насмешницу, или, по крайней мере, заставить ее замолчать.
— Ненависть, месть, отлично! — незнакомка скользнула в сторону, легко уворачиваясь от растопыренных рук Браско. — Но ты потерял над собой контроль, а это никуда не годится, так что, пожалуй, хватит.
Она отвесила десантнику легкий подзатыльник, отчего тот кубарем полетел в угол.
— Встань, воин!
Сержант с ужасом почувствовал, как его тело, вырвавшись из-под его воли, встало в стойку «смирно».
— Ты… ведьма!!! — Браско вспомнил рассказы научников о специфике жизни аборигенов. В голове оцепенело билась одна-единственная мысль: «Вот попал… Знал же, нельзя в людные места заходить!»
— Ну, такой недостаток воображения вполне простителен для воина, — комнату на миг затянул алый туман. — Можешь звать меня Виверой, — девушка поправила на голове давешнюю шляпу. — Пошли, нам предстоит долгий путь.
Уланов лежал на краю пажити и меланхолично наблюдал за пасущейся скотиной. В его душе впервые за много дней воцарился покой. Здешняя местность оказалась на удивление уютной — невысокие горы гигантскими зелеными ступенями спускались к реке, где стоял Новиград, отсюда похожий на детскую игрушку.
— Все, что ни случается — к лучшему, — едва слышно прошептал паладин, почесав очередной комариный укус — местная мошка безо всякого почтения грызла знатного драконоборца и потенциального зятя бургомистра. Впрочем, от последней участи Уланов отчаянно хотел ускользнуть.
— Здоров будешь, господин, — из густых кустов бузины выглянула неприлично волосатая рожа. — Что скучаешь?
— Отдыхаю, — буркнул паладин.
— Тоже хорошо. А у нас к тебе дело.
— У нас? — паладин положил правую руку на рукоять кладенца — единственную вещь, которую у него не отобрали заботливые хозяева под предлогом «починки».
— Ну да, — на миг контуры лица расплылись, секундой позже сменившись нормальным человеческим лицом. — Можешь считать меня полномочным представителем.
— Как интересно, — хмыкнул Уланов. — А где остальные?
— Это неинтересно, — сразу поскучнел оборотень. — В общем, давай слушай, или разбегаемся.
— Ну, излагай, — судя по активному шевелению кустов, за спиной собеседника сидело еще трое и как минимум парочка пряталась за коровами.
— Ты дракона победил?
— Вроде как.
— А ты в курсе, что, во-первых, он жил не один, а во-вторых, у него имелась отличная сокровищница?
— Да ну.
— Вот тебе и ну. Надо бы закончить дело. А то сам представь — ты, в парадном камзоле, выходишь из ратуши — и тут дракон! Неудобно может получиться.
— Действительно… — Уланов хихикнул: с одной стороны, такой поворот событий наверняка бы избавил его от женитьбы, а с другой — он все-таки подряжался избавить жителей от драконьих набегов… — Только у меня условие.
— Ты же и так герой! Без пяти минут бургомистров зять — чего тебе еще надо! — возмутился оборотень. — А мы люди маленькие, нам и золотишка хватит.
— Так и я из простых, — хмыкнул паладин. — Во-первых, у меня нет доспехов. Во-вторых, я возьму из сокровищницы все, что захочу — то, что смогу унести в руках. Остальное — ваше. Идет?