— Пришли, — прошептал он. — Тебе надо спрятаться. Иди за мной.
Марио понял, что это полиция.
Шагая за мальчиком, он ругал себя за то, что был так неосторожен вчера, когда пробирался в это убежище. Полиции, наверное, ничего не стоило напасть на его след. Кто знает, может быть, среди тех, кто видел, как он взбирается по лестницам переулков Кристаллини, был какой-нибудь переодетый полицай. Да, он даже помнит лоснящееся лицо толстого, хорошо одетого мужчины, который стоял в парадном и следил за ним недобрым взглядом. Марио очень не хотелось, чтобы в это дело впутали ни в чем не повинных ребят.
— Слушай, Перчинка, — сказал он своему провожатому, — не связывайся ты со мной. Давай я попробую убежать, пока еще не поздно. Покажи мне какой-нибудь другой выход, если только он есть.
— Тебя сейчас же схватят, — возразил мальчик. — А тут никто не найдет.
— Ну, а если возьмут вас?
— За что? — лукаво улыбаясь, спросил Перчинка.
Тем временем они добрались до какого-то углубления в стене, похожего на узкое дупло, влезли в него и поползли по трубе, которая, как заметил Марио, все время поднималась вверх. Труба эта доходила до самого пола обитаемой части монастыря и когда-то, должно быть, служила сточной канавой, но теперь ею уже не пользовались.
Пробираясь ползком, они очутились наконец в крошечной комнатке, не более двух метров в длину и с таким низким потолком, что Марио предпочел сразу же сесть на пол, потому что иначе ему пришлось бы все время стоять согнувшись. В деревянном потолке комнаты виднелась квадратная крышка люка.
— Там наверху — монастырская кладовая, — пояснил Перчинка с плутовской улыбкой.
И, хотя положение было очень серьезным, Марио не смог удержаться и рассмеялся. Да, эти мальчишки устроились в старых развалинах монастыря, как мыши в головке сыра, у них, видно, ни в чем не было недостатка!
— Я к тебе Чиро пошлю, — заметил Перчинка, — чтобы тебе не было скучно.
Марио согласился, и мальчик снова исчез в трубе. Спустившись вниз, он, по обыкновению, неслышно проскользнул по переходам и через минуту как ни в чем не бывало уже спокойно сидел на своем месте. Когда толстый полицейский комиссар, отдуваясь, спустился с последних ступенек полуразрушенной лестницы и торжественно появился в комнате, все еще полной дыма после утреннего завтрака, Перчинка и Винченцо сидели в углу, освещенные лучами солнца, пробивавшимися сверху, и играли в карты. Чиро отправился в тайник, чтобы составить компанию Марио.
— Вечно ты путаешься под ногами! — проворчал комиссар, подходя к ребятам.
Перчинка, едва взглянув на него, снова уткнулся в карты.
— Это мой дом! — грубо ответил он.
Тем временем несколько полицейских агентов, которые пришли с комиссаром, на каждом шагу опасливо оглядываясь по сторонам, разбрелись по закоулкам обширного подземелья.
— Мне сообщили, что здесь скрывается человек, которого мы ищем, продолжал комиссар, вытирая огромным платком вспотевшее лицо.
Перчинка пожал плечами.
— Пожалуйста, ищите его, синьор комиссар, — равнодушно ответил он.
— Эй, парень, не строй из себя дурачка! — заорал взбешенный комиссар. Не то возьму тебя за ухо да отведу куда следует. Посмотрим, как тебе еще раз удастся удрать!
Комиссар до сих пор не мог простить Перчинке его побег из приюта. Однако у него не было ни малейшего желания снова связываться с этим сорванцом. Здесь он появился только потому, что получил приказ обыскать все закоулки и тайники переулков Кристаллини и во что бы то ни стало найти беглого арестанта. Ему сказали, что видели человека, который поднимался по лестницам, ведущим к монастырю, и вдруг исчез. Значит, беглец должен быть где-то здесь.
Комиссар прекрасно знал, что, хотя у этих людей, которых у них в полиции именовали «подрывными элементами» и есть повсюду связи, развалины старого монастыря все же остаются самым надежным убежищем. А могло быть и так, что арестант незаметно проскользнул под самым его носом, спрятался в каком-нибудь подвале и сейчас посмеивается над ним.
Вытащив из кармана фотографию, комиссар протянул ее Перчинке.
— Узнаёшь? — спросил он.
Перчинка взглянул на карточку. Ну конечно, это Марио. Правда, не совсем такой, как сейчас, чисто выбритый и в галстуке, но все же это он.
— Нет, — ответил мальчик, пожав плечами. — Можно идти?
Своими заплывшими глазками комиссар подозрительно уставился на мальчика.
— Разве можно тебе верить? — пробормотал он. — Так ты говоришь, его здесь нет?
— Я не знаю этого синьора, — повторил мальчик. — Да и зачем ему здесь быть?