Кетсуми раздражённо вздохнула.
— Он прекрасно осознавал, что я для вас чужая и вряд ли мне доверят какую-то важную тайну. Да и что у меня спрашивать, когда я не ответила на его единственный вопрос: «Каково моё задание?» даже ради противоядия?
— То-то я и вижу, что ты жива, а твой отравитель стал тебе товарищем.
— Я была без сознания, когда он мне дал противоядие. К тому же научил меня этому же яду, которым я смазала свои иглы перед заданием.
— Видимо, он был учителем получше. Или ты проявляла побольше старания, — Ибики понимал, что сейчас не время для разговоров и лучше помолчать, чтобы слышать приближающиеся шаги, но охвативший его гнев был сильнее голоса разума.
— Он хотя бы учил…
Кетсуми попутно создавала сети из лески, чтобы к ней было невозможно подступиться, не заставив колокольчики зазвучать и вогнать в гендзюцу, но, в то же время, на минимальном расстоянии, чтобы и она, и её напарник могли бы двигаться, сражаясь при помощи оружия.
Нападение должно было произойти сразу с двух сторон, потому шиноби Листа стояли спиной друг к другу. Слегка соприкасаясь с Ибики, Кетсуми ощутила, насколько он разгорячён после предыдущего боя, и это ощущение тепла другого человека отвлекало её от неприятного ожидания.
Незамедлительно противники ворвались в покои их убитого лидера, но, стоило им приблизиться, как система из нитей и колокольчиков оглушила их, заставив схватиться за голову, чем они ещё сильнее усугубили своё положение. Кетсуми, не тратя чакру, метала в ошеломлённых врагов отравленные сенбоны, но, замахнувшись для очередного броска, она услышала за своей спиной громогласное:
— Катон: Гоккакью, но Дзюцу!
— Нет! — закричала она, но Ибики уже выпустил поток огня на врагов, попутно оплавив леску. Повернувшись, куноичи увидела, что противники вновь смогли двигаться. Моментально сократив между ней и ними расстояние, люди Синохара, которых в пылу боя невозможно было подсчитать, увернулись от игл и схватили руки Тессен, заломив и повалив её на пол. Те, что наступали с её стороны, окружили Ибики и в конечном итоге повергли и его.
Наступив на спины шиноби, головорезы Синохара связали их и бросили по разным углам нижней комнаты, по всей видимости холла дворца. От былой роскоши убранства клана Маруяма не осталось и следа, а стены были окроплены кровью убитых служителей прежнего правителя.
Внутрь прошёл богато одетый мужчина, похожий на того, с кем Ибики и Кетсуми сражались наверху.
— Месеюри-сан, — головорезы обернулись, чтобы поклониться этому человеку, — они убили вашего брата и его жену в их спальне, — один из них указал рукой на связанных ниндзя Листа, — прикажете убить их?
— Эти ублюдки поплатятся, но прежде вам предстоит узнать у них кое-что. Используйте любые средства: мне неважно, что с ними будет. Главное, чтобы они рассказали, где сейчас Каваками со своими выродками. Таков мой приказ, — яростно прошипев, Месеюри зашагал наверх, где осталось тело брата.
Ибики, бывавший в подобных ситуациях далеко не раз, спокойно взирал в глаза схвативших его людей, догадываясь, какие методы дознания у тех, кто опьянён кровью.
— Этого без толку трогать, ты на него погляди, — захохотал один из них, сняв с Морино бандану. — Дерётся он хуже, чем хранит тайны. Такой за заплатившую ему руку и жизнь отдаст. Лучше с девкой поговорим, — мужчина бросил на пол протектор. — Уж она-то заговорит, если не захочет стать на тебя похожей, — он приставил нож к её щеке, оставляя неглубокий порез. Кетсуми впервые стало за себя по-настоящему страшно, но она как шиноби понимала, что ей уже ничто не поможет и остаётся лишь смиренно принимать свою судьбу.
— Тогда тебе лучше знать, что ни он, ни я не знаем, где находятся ваши враги, — через силу Тессен заставила себя ухмыльнуться, ощутив, как неприятно начало жечь правую щеку. Мы получаем задания прямиком из Селения Скрытого Листа.
— Заткнись, — спрашивавший со всей силы ударил куноичи в живот, и тогда она ощутила уже настоящую боль. Тессен захрипела, сжав зубы, а потом заставила себя вновь поднять голову.
— Как скажешь, я заткнусь, — она превозмогала боль, сделав своей целью доказать Ибики, что тот заблуждается, считая, что она расколется под напором пыток.
— Ты решила, что с нами можно шутки шутить? — к ней подошёл ещё один и отвесил пощёчину. Как только Кетсуми вновь к нему развернулась, он ударил её по лицу уже кулаком. — Говори, или ты будешь молить о смерти.
— Тогда молю тебя прямо сейчас, — куноичи криво усмехнулась, но быстро вернула прежнюю серьёзность, осознав, как жалко и наигранно выглядит со стороны.
— Рано, рано, — прошептал тот, а затем вновь ударил её по животу — он заметил, что именно это каждый раз заставляет куноичи сжиматься от боли.
Она уже потеряла счёт времени, пока её избивали разные люди. Тело ныло от боли, покрылось гематомами, по подбородку и из разбитого носа текла кровь, пока Ибики оставалось лишь смотреть и мысленно молиться, чтобы оставили Кетсуми и переключились на него.
— Вы ещё не закончили? — загробным голосом спросил вернувшийся Месеюри. Он был бледен, его глаза воспалены. — Вы бесполезны. Сейчас она у меня заговорит, — мужчина подошёл к Кетсуми и разорвал на ней остатки одежды, оставив в одном исподнем. Затем он взял её за волосы и поволок на улицу, где стоял особенно ужасающий ночной мороз. — Давай, девочка, давай, рассказывай, где твои заказчики сейчас?! А то будет хуже, — он столкнулся взглядом со смотревшей исподлобья куноичи Конохи и понял, что нужно действовать ещё жестче. — Принесите мне воды, — повелел он и повалил Тессен на снег. Если сначала снег приятно охлаждал гематомы и раны, то вскоре её охватила дрожь и озноб. Месеюри принял от подчинённого ведро ледяной воды и окатил Кетсуми. Та инстинктивно сжалась, словно пытаясь защититься, но бесполезно — её руки и ноги были крепко связаны. — Полежи, подумай, а мы пока поговорим с твоим приятелем. Кричи, если найдёшь, что мне рассказать. А вы, — он обратился к своим головорезам, — подготовьте ещё воды.
Синохара зашагал прочь, оставив куночи лежать на ледяной земле. Её кости ломило от холода, кожа посинела, верёвки неприятно врезались в кожу. Тессен понимала: они настроены решительно, а Ибики они скорее убьют, чем заставят заговорить, и тогда уже она окажется абсолютно беззащитной.
— Месеюри-сан, — крикнула Кетсуми что есть мочи, ощутив режущую боль в горле. Она испугалась, что её голос стал слишком тихим и противник не услышит, но Синохара показался на пороге. — Только я одно попрошу — я хочу, чтобы это все слышали, подойдите ближе, — Тессен боялась, что головорезы не согласятся на это, но промелькнувший интерес в глазах убитого горем Месеюри заставил его приказать своим людям выйти на улицу и подойти ближе.
========== 13. Меч Бога Грома ==========
— Говори, — тот склонился над бледной куноичи, довольный тем, как быстро холод заставил её сдаться.
— Вы — такие идиоты, если решили, что я заговорю после этого, — прохрипела Кетсуми, понимая, что, возможно, совершает самый безумный поступок в её жизни.
— Ах ты тварь, — прошипел Месеюри, вновь окатив Тессен водой и потащив её за волосы, — теперь ты станешь утехой для всех них, — он перешёл на крик, и Ибики отчётливо его услышал. Пока всё внимание было приковано к его напарнице, Морино поторопился высвободиться. Он изогнулся, дотягиваясь руками до лезвия, спрятанного в подошве сандалий, и разрезал верёвки. Не помня себя, он ринулся на противников, нанося каждому смертельные удары. Их предводитель среагировал слишком поздно, не успев выпустить волосы Кетсуми и вооружиться. Месеюри стянули нити чакры, а затем кунай Морино разорвал ему глотку. Горячая кровь хлынула на обмороженное тело Кетсуми.
Ибики поднял её на руки, ощутив, что даже сама кожа обжигает его холодом. Он ринулся в дом, чтобы отогреть напарницу. Сгребая в кучу всё, что только может гореть, он зажёг костёр в комнате и расстегнул форменный жилет чтобы прижать девушку ещё ближе к телу, но, к своему ужасу, осознал, что она не переставала дрожать. Морино укрыл её своим плащом. Его охватил ужас, Ибики нервно гладил её по волосам и спине, сняв с рук перчатки, но та всё никак не приходила в себя. Её лоб и щёки, фиолетовые от побоев, стали неестественно горячими, а он знал, что жар у находящегося без сознания человека был смертельно опасным.