— Понятно! — протянула Шурка чуть более радостно.
— Кажись машина какая-то едет, дед! — Колька встал с завалинки, отложив недоделанную свистульку. Посмотрел на дорогу, где в облаке пыли, трясся немецкий грузовичок.
— Военные? — спросил Федор, насторожившись.
— Нет, — ответил парень, — платки белые видать из кузова.
Громко тарахтя всеми своими сочленениями, грузовик затормозил подле их плетня. Из кабины выпрыгнул Василь Полухин все в том же черном костюме с белой повязкой на плече. Грозно нахмурил брови и шагнул во двор. Из-за невысокого забора Подерягин успел рассмотреть, что в кузове сидят их односельчане. Бабка Степанида, Окулова, тетка Марфа и даже Митюша, широко по-своему дурацкому обычаю разевает рот, чтобы выразить всю радость от поездки на такой технике.
— Что-то зачастил ты к кумовьям, Василь, — вместе приветствия спросил дед Федька, туша бычок о мягкую землю, — помнится, при Петре ты не сильно нас посещал…
— Про Петра не вспоминай, дед! — зло бросил Полухин. — А раньше и повода особого не было…
— А теперь появился? — хитро прищурившись, уточнил Подерягин. — Неужели расстреливать народ везешь, а за мной для полного счета заехал?
— Было б за что, уже бы расстрелял! — нервно огрызнулся Полухин, поправляя винтовку на плече.
— Вон оно как…
— Собирайся! В город поедем!
— А на кой мне в город, мил человек? Продукты у меня пока есть, да и менять их уже не на что. Пенсию-то ваши не платят…А так хоть бы в марках….
— Там концерт комендант для таких, как ты устраивает! На центральной площади!
— Это каких же? — деду Федору играть на нервах у бургомистра. Видеть то, как он нервничает, доставляло ему настоящее удовольствие.
— А вот каких! — на открытой ладони Василя, вытянутой вперед, лежала маленькая металлическая пуговица, та самая которой дед Федька утром не досчитался после акции с партизанами и торопливого бегства с места преступления.
— Хорошая пуговица! — похвалил Подерягин, мгновенно овладев собой и даже не подав виду, что его что-то смутило. — Мне б таких с пяток! А то обтрепался сильно…Не будет, а, Василь?
— Добром не поедешь — силой увезу! Вместе с кумой! — зло бросил Полухин, сжав кулаки.
— Девку не трожь! — разозлился старик, вскочив с завалинки. — У нее пострелята мал мала меньше… — кивнул он в сторону затихших Шурочки и Кольки. — Куда ей в город? Да и постояльцев ты нам подселил, их накормить, обстирать надо? Надо…Куда ей ехать?
— Собирайся! — настойчиво проговорил бургомистр.
— Акуля! — покричал дед Федор в дом. Невестка, видимо, стояла возле дверей, слушала весь разговор, потому как выбежала почти мгновенно.
— Да, батя?
— Кум твой, вот экскурсию в город предлагает, на центральную площадь. Поеду, уважу человека! За детьми гляди! — уже сурово добавил он, потрепав Кольку по отросшим темно русым волосам.
— Бать…
— Гляди, я сказал! — отрезал Федор, поворачиваясь к Полухину. — ну вези, коль пообещал…
Василь, брезгливо поморщившись, выбросил маленькую пуговичку, которую все еще мял в руках. Распахнул старую калитку, пропуская старика с палкой вперед.
— Где наш автомобиль? — весело проговорил дед Федор, хотя глаза его оставались серьезными, выдавая интенсивную работу мысли. Что придумал комендант? Какие его будут ответные действия? Ведь оставить все так, как есть, показать свою слабость и бессилие…Нет, Бааде впечатление слабого человека не производил.
Внутренне готовясь к очередной пакости, Федор, закинув в кузов костыль, полез туда сам, с трудом управляясь с высокими бортами.
— Давай, Митька, помогай, старому человеку…
— Деда! — на дороге показались Шурочка с Колькой. Девчонка плакала, прижимая тряпичную куклу к груди. Митюша, радостно гигикнув, помахал им в ответ, приняв все на свой счет.
— Вот, ядрена шишка! — виновато потупился дед Федька, обращаясь к женщинам, сидящим в кузове. — Провожают, как на войну!
Почему-то в этот момент он почувствовал себя неудобно. Хотя в душе ему было приятно, но признать это при всех, для Подерягина означало бы слабость. Ему казалось, что тогда все бы смеялись над ним.
— Поехали! — буркнул недовольно Полухин, усаживаясь рядом с водителем.
Откуда же ты взял пуговицу? Подумал про себя дед Федор, мирно покачиваясь в такт ухабам. И успел ли кому-то об этом рассказать? Если успел, тогда конец. Из поездки в город он больше не вернется, а вот если Петькин кум промолчал, тогда это в корне меняет дело. Тогда остается выяснить чего же он хочет взамен своего молчания.