— Что у нас тут, лавочка бензиновая? — огрызнулся кто-то из машины. Сойдите с дороги!
— Мы вам в пять раз дороже заплатим. Даже в десять, — клянчил Флоримон. — Тысячу франков дадим. Нам очень нужно попасть до утра в Париж.
Алчность охватила пожилого мужчину.
— Полторы тысячи франков, — сказал он.
— Ладно, — произнес Флоримон. — Согласен.
— Жан, ну их к черту, от них не отвяжешься, — сказал пожилой молодому. — Получи с них тысячу пятьсот франков да отлей литров пять бензину из запасного бидона.
Наступил рассвет. Меркулов пристально вглядывался в пожилого мужчину, сидевшего в машине. И по голосу, и по всему облику этого располневшего толстяка в сумеречной полумгле зарождающегося утра он смутно угадывал близко знакомого человека. Прошло более двадцати лет, как он не видал его, а все-таки узнал. Это был друг его детства, односум Максим Свиридов.
— Ну, скорей! Скорей, Жан! — нетерпеливо подгонял Свиридов пасынка, который, как видно, неохотно вылезал из машины. — Поторапливайся, дорогой! А то все хорошие места на рынке займут…
Сойдя с машины, Жан открыл багажник, достал бидон, наполненный бензином.
— Во что вам перелить? — буркнул он.
Флоримон, взяв бидон у Меркулова, многозначительно посмотрел на него. Сейчас самый бы раз скрутить Жана, да как на грех по шоссе, хлестая молниями фар, приближалась еще какая-то машина. Проходили томительные минуты. Меркулову казалось, что эта машина ползет, как черепаха. «Вот проклятая-то, — мысленно ругался он. — Черт ее вынес откуда-то!..»
Жан уже заканчивал отливать бензин.
— Приготовьте деньги, — сказал он, не оборачиваясь.
— Сейчас, мсье, — кивнул Флоримон, делая вид, что полез в карман за деньгами, а сам, оглянувшись, посмотрел, далеко ли еще эта несносная машина, которая, кажется, испортит им сейчас все…
Но нет, обдав их ветром и пылью, машина, заполненная кричавшими немцами, проскочила мимо.
— Пора, — тихо сказал по-русски Флоримон Меркулову.
— Что «пора»? — вдруг тоже по-русски обеспокоенно спросил Жан.
— А то, что руки вверх! — наставляя на него револьвер, крикнул Меркулов.
Дико вскрикнув, Жан бросился в сторону. Меркулов дал ему под ножку. Жан упал. Сазон и Флоримон, оглядываясь, не идет ли еще какая-нибудь машина, стали его связывать. Жан был сильный парень, он крутился, вертелся, не давал себя связать. Но все же франтирерам удалось опутать его веревками. А чтобы Жан не орал, в рот ему забили кляп из тряпок.
Поняв, что сзади машины происходит что-то неладное, Максим Свиридов поспешно вылез из нее. Он увидел, что те люди, которые просили у него бензин, тащили к мотоциклу его пасынка.
— Мерзавцы! — взревел он, бросаясь на выручку пасынка. — Что вы делаете?
Сазон наставил на него револьвер.
— Отойди, Максим, не то пристрелю…
Свиридов отпрянул и ошеломленно уставился на Меркулова.
— Кто ты?.. Откуда меня знаешь?
— Не узнаешь, сволочь?
Теперь уже хорошо развиднелось, и Свиридов в этом приземистом рыжеватом человеке узнал своего бывшего друга.
— Сазон?! Откуда тебя черти сюда принесли!
— Не мешай нам, Максим. Мы тебя не тронем, ты нам не нужен. А ежели будешь мешать, то за ножку да об сошку.
Свиридов со страхом смотрел на Меркулова и не двигался с места. Он видел, как Сазон и его спутник выбросили из коляски лук, горох, а потом, положив в коляску Жана, накрыли его брезентом, увязали.
— Садитесь! — крикнул Флоримон Меркулову. Франтиреры уселись и тронули.
— Прощевай, Максим! — крикнул Сазон. — Не поминай лихом!
Со стороны Парижа, поблескивая наг восходе солнца фарами, мчалась машина с немецкими солдатами.
— Стой! — заорал Свиридов, бросаясь ей навстречу. — Стой!..
Машина остановилась.
— В чем дело? — строго спросил гитлеровский офицер.
— Вон!.. Вон!.. — рыдая, указал на исчезающий за пригорком мотоцикл Свиридов. — Моего сына Жана франтиреры увезли… Спасите его, умоляю… Когда мать узнает об этом, она с ума сойдет…
— Догоним, — успокоил его офицер и приказал шоферу. — Вперед! На предельную скорость… Догнать во что бы то ни стало этих партизан на мотоцикле!..
Свиридов, стоя на шоссе, смотрел вслед военной немецкой машине и думал: «Догонят или нет?»
…К вечеру того же дня в их дом привезли труп убитого пасынка. Привезший тело Жана ажан рассказал, что немцы нагнали мотоцикл и убили франтиреров.
Но это была неправда. Погиб только Флоримон. Меркулов же был тяжело ранен. Поль и его товарищи успели его укрыть и отвезти в Париж, где передавали на лечение надежным людям из Сопротивления.