В середине ноября гитлеровцы день за днем штурмовали здание заводоуправления, где сражались ополченцы вместе с воинами 138-й дивизии. Фашисты обстреливали этот бастион из орудий и минометов, под прицелом вражеских снайперов находились каждое окно, пробоины в стенах. В здании то в одном, то в другом месте возникали пожары. По всем этажам расползался густой, удушливый дым. Горели шкафы с ватманом, книги, мебель. Здесь горело все, что подвластно огню. Срывая с плеч ватники и гимнастерки, бойцы тушили пожары в комнатах, коридорах, на лестничных клетках. И продолжали сражаться. Из окутанной дымом заводской цитадели стреляли минометы, слышались пулеметные и автоматные очереди, летели вниз гранаты. Волна за волной откатывались гитлеровские автоматчики.
Были дни, когда фашисты атаковали наши позиции по нескольку раз. Гарнизон отбивал и танковые атаки. Помню, как бойцы из отделения Данилина забросали подошедший к зданию танк бутылками с зажигательной смесью. Пламя охватило вражескую бронированную машину. Гитлеровским автоматчикам удалось прорваться на лестничную клетку центрального входа. Начались бои внутри здания. В правом крыле заводоуправления сражались минометчики. Бойцы гранатами отбивали атаки фашистов, которые пробирались по коридорам второго этажа. День и ночь шел бой внутри заводоуправления. Были дни, когда один этаж обороняли ополченцы и красноармейцы, на другом — орудовали фашисты. Шли бои за каждую комнату, пролет лестницы, подвалы. Многие наши ополченцы погибли здесь смертью храбрых.
Хочу рассказать о рабочем Ване Мухортове. Все любили его за веселый нрав и доброе сердце. В каждом бою он сражался отважно, подбадривал товарищей, помогал раненым. Ваня Мухортов стойко воевал в рядах гарнизона, защищавшего заводоуправление. Здесь он был тяжело ранен. Истекая кровью, в последние минуты жизни Ваня нашел в себе силы бросить гранату по наседавшим фашистам. Погиб здесь и рабочий охраны, бывший пограничник Иван Федин. Никогда не изгладятся из памяти минуты боя, когда он перетаскивал пулемет из одного конца здания в другой, отражая атаки врага. Все меньше оставалось защитников цитадели над Волгой. Фашисты применили против воинов термитные гранаты. Едкий дым перехватывал дыхание, бойцы почти ослепли. Меня, тяжело раненного, спустили к Волге. Положили в лодку, обтянутую белой тканью. По Волге шел лед. Лодку маскировали под льдину. Ночью переправили на левый берег…
Многие ополченцы-баррикадцы погибли на защите родного завода.
Как и на других предприятиях города, в дни осады большинство специалистов завода «Баррикады» были отозваны из рабочего отряда и направлены на заводы Урала и Сибири. Часть ополченцев осталась воевать в составе 138-й стрелковой дивизии. Рабочие завода разделили с воинами все опасности и трудности обороны своего родного завода. «Огненный остров» — так называли защитники Сталинграда небольшую полоску волжского берега в районе «Баррикад». Здесь, окруженные с трех сторон, держали оборону солдаты-людниковцы. С четвертой стороны была Волга. Все переправы на реке в этом месте простреливались врагом.
Беда постигла многие семьи сталинградцев.
Те, кто не смог, не успел пробиться к переправам, испытали жестокость гитлеровских солдат, которые пришли на нашу землю как захватчики и грабители. Занимая улицы, кварталы, они начинали жестокую расправу над мирным населением. В отдельных поселках города фашисты хозяйничали считанные недели, но даже за это время они принесли смерть и горе тысячам жителей. В здании на площади 8 Марта Дзержинского района помещалась немецкая военная комендатура. Здесь допрашивали, пытали и расстреливали всех, кто был заподозрен в сопротивлении фашистам. На домах появились надписи, оскорблявшие достоинство советских людей, грозившие карой за малейшее неповиновение. На Аральской улице немецкие солдаты повесили объявление: «Кто здесь пройдет, тому смерть». На углу Невской и Медведицкой улиц было объявление: «Проход русским запрещен, за нарушение — расстрел».
На территории города, занятой противником, было расстреляно 1744 мирных жителя, повешено 108 человек[50]. Врываясь в подвалы и щели, фашисты прикладами выгоняли наружу стариков, женщин, детей. Сразу же на заснеженной улице каратели расправлялись с безоружными людьми. Раненых, больных, престарелых расстреливали на месте, остальных, построив в колонны, гнали по степи к железнодорожной станции. Так начинался скорбный путь тех, кого гитлеровцы уводили в рабство. Расстреливали каждого, кто выходил из колонны, били прикладами, отбирали узелки с крошечными припасами хлеба и продуктов. Студеные степные ветры сбивали с ног ослабевших людей, у обочин лежали трупы убитых и замерзших… В дни битвы на Волге фашисты угнали в неволю 64 224 жителя города[51].