Лора Бо улыбнулась:
– Пожалуй, для публичных слушаний мы найдем ботаника, у которого иное мнение. Кроме того, в Тунипе есть еще один редкий вид: микродиподопс.
– Это что за хреновина?
– Иначе – мышь-кенгуру.
– Да господи боже мой! – Перед встречей Ним давал себе слово сохранять самообладание, но теперь чувствовал, что сдерживаться все труднее. – Ты хочешь запретить проект, который принесет пользу миллионам людей, из-за какой-то мыши? Из-за мышей?
– У нас будут месяцы, чтобы обсудить все за и против.
– Не сомневаюсь! Думаю, против геотермальной станции в Финкасле и ГАЭС на Дьявольски Вратах у тебя тоже имеются возражения? Хотя и то и другое – самые экологически безвредные предприятия, какие только можно себе представить.
– Ты же не ожидаешь, что я заранее раскрою тебе нашу кухню, Ним? Заверяю тебя, у нас есть убедительные аргументы против обоих проектов.
Повинуясь эмоциональному порыву, Ним подозвал официанта:
– Еще одну «Кровавую Мэри»!
Он показал также на опустевший бокал Лоры Бо, – но та покачала головой.
– Позволь кое о чем спросить. – Ним говорил подчеркнуто сдержанно, недовольный, что на мгновение вышел из себя. – Где бы ты предложила разместить электростанции?
– Об этом вы должны думать, а не я.
– Или вы… точнее, клуб «Секвойя» – просто будете выступать против любого нашего проекта?
Лора Бо поджала губы и не ответила.
– Я не сказал еще об одном факторе, – продолжил Ним. – Погода. По всему миру меняется климат, и это усугубляет ситуацию с энергетикой – особенно с производством электроэнергии. Метеорологи говорят, что в следующие двадцать лет нас ждут похолодание и засухи в разных регионах. В середине семидесятых мы уже видели, к чему это приводит.
Вновь наступило молчание, нарушаемое лишь ресторанным шумом и звуками голосов из-за соседних столиков. Наконец Лора Бо заговорила:
– Давай кое-что проясним. Зачем ты хотел со мной встретиться?
– Чтобы призвать тебя – и клуб «Секвойя» – увидеть глобальную картину и ограничить выступления против наших проектов.
– Тебе не приходило в голову, что под глобальной картиной мы подразумеваем разные вещи?
– Такого быть не должно, – возразил Ним. – Мы живем на одной планете. Позволь вернуться к тому, с чего я начал. Если блокировать все проекты, которые предлагает наша компания, то лет через десять нас ждет катастрофа. Ежедневные многочасовые отключения электроэнергии станут нормой. Промышленные предприятия придется перемещать в другие регионы, наступит массовая безработица – до пятидесяти процентов. В городах воцарится хаос. Сейчас немногие понимают, как сильно мы зависим от электричества, но если его не будет, поймут все. Начнутся неурожаи – куда без ирригации? – возникнет нехватка продовольствия, цены взлетят до небес. Поверь мне, людям буквально станет не на что жить, будет хуже, чем во время гражданской войны. Великая депрессия покажется детской игрой. И я не выдумываю, Лора. Ничего не выдумываю. Такова суровая реальность. Неужели вас это не волнует?
Пока он говорил, официант принес «Кровавую Мэри», и теперь Ним выпил ее одним глотком.
– Хорошо, – сказала Лора Бо; ее голос звучал жестче и менее дружелюбно, чем в начале встречи. – Я дала тебе высказаться. Сейчас моя очередь, так что послушай внимательно. – Она отодвинула тарелку. Салат был съеден лишь наполовину. – Ты и тебе подобные, Ним, видят только ближайшее будущее. «Зеленые», в том числе и клуб «Секвойя», смотрят на долгосрочную перспективу. Мы пытаемся любой ценой остановить разорение Земли, которое длится триста лет.
– Отчасти вам удалось, – перебил Ним.
– Ерунда! Мы и на полшага не продвинулись, и даже то немногое, чего достигли, можно легко повернуть вспять, стоит поддаться на доводы тех, кто, как ты, упирает на «разумность» и «целесообразность».
– Я упираю только на взвешенный подход.
– То, что ты называешь взвешенным подходом, я называю шагом назад. А шаги назад не помогут сохранить мир пригодным для обитания.
Ним больше не заботился о том, чтобы сдержать эмоции, и язвительно спросил:
– И насколько же пригодным для обитания будет мир, который я только что описал, – мир, где электроэнергия все менее и менее доступна?
– Возможно, гораздо более пригодным, чем нам сейчас представляется, – спокойно ответила Лора Бо. – А главное, наша цивилизация пойдет тем путем, которым должна: меньше отходов, меньше роскоши, гораздо меньше алчности. И меньше ожиданий. – Она сделала паузу, словно взвешивая собственные слова, и продолжила: – Мы так долго жили с представлением, что развитие вширь – правильно, что больше – значит лучше, что количество – это сила. Людям промыли мозги, и они поверили, что так и есть. Все молятся на «валовый внутренний продукт» и «ликвидацию безработицы», закрывая глаза на то, что погоня за ними душит и отравляет нас. Свою «прекрасную Америку» мы превратили в уродливую бетонную пустыню, плюющуюся пеплом и кислотой в прежде чистое небо, убивающую все живое – людей, животных, растения. Вместо чистых рек – вонючие клоаки, вместо прозрачных озер – мусорные свалки. А теперь, заодно с остальным миром, мы и моря оскверняем потоком нефти и химикатов. Все это происходит постепенно. А потом, стоит указать на результаты, такие, как ты, начинают говорить о взвешенном подходе: «На этот раз мы не будем убивать столько рыбы», – или: «Мы не станем травить много растений» – или: «Мы уничтожим только малую толику красоты». По счастью, среди нас есть люди, которые видели достаточно и понимают: все это – ложь. Мы решили посвятить жизнь спасению того, что еще осталось, потому что есть более важные вещи, чем ВВП и всеобщая занятость, и одна из таких вещей – стремление сберечь хоть немного чистоты и красоты, не говоря уже о доле природных ресурсов, для будущих поколений, вместо того чтобы потратить их все здесь и сейчас. Вот почему клуб «Секвойя» будет выступать против Тунипы, против вашей ГАЭС на Дьявольских Вратах, против геотермальной станции в Финкасле. И думаю, мы победим.