Стас хотел было позвать прислугу, чтобы ему налили вина, но потом передумал. Сейчас ему хотелось побыть одному и как следует подумать.
"С Заречьем вообще непонятно. Деревня хоть и была дальней, на самой границе его владений, но там никогда такого не было, бандиты и те обходили поселенье стороной", - он поднялся, взял потемневший от времени серебреный кубок, и налил в него вина. - "В заречье силились в основном бывшие дружинники," - продолжил рассуждать Завальский. - "Само селенье обнесено стеной. Кто мог так просто зайти туда и в капусту порубать его людей. Да какой порубать, многих буквально разорвали на части, а некоторые тела были обглоданы," - Стас тяжело вздохнул.
До него доходили слухи, что у соседей не спокойно, но до людоедства не доходило. Это в первые годы после перехода, да, случаи каннибализма встречались, но затем на людоедов начали настоящую охоту и, казалось, что этот ужас ушел навсегда.
- А нет, - мрачно произнес Завальский и сделал глоток.
На его лице появилось недовольство. Вино оказалось дешёвым и кислым. Не было в нем игры вкуса, благородства, энергии южного солнца, короче дешёвое пойло которому место в дорожных забегаловках, а не на столе правителя.
- Мда, - мрачно произнес Стас, и сделал ещё один глоток. - Вот же сволочи. Влад!
В дверь зала осторожно постучали, и на пороге появился невысокого роста сухопарый, мужчина. Вошедшему на первый взгляд было не больше сорока, но стоило приглядеться, как становилась видна сеть мелких морщинок возле глаз, за которые можно было накинуть ещё лет пять-шесть. Впрочем, все предположения были не верны, на самом деле вошедший разменял шестой десяток, и когда грянул переход, время для него словно остановилось. Светлые, густые волосы заплетены в длинную косу, растительности на лице не было, если не считать бакенбарды
- Господин?
- Входи Влад, - не оборачиваясь, произнес Стас. - Скажи, сколько бочек вина купили?
- Три, Господин.
- На, попробуй, - Завальский протянул кубок.
Влад, управляющий поместьем и правая рука Стаса, взял кубок и пригубил его.
- Как тебе вино?
- Отвратное, Господин.
- Влад, ты теряешь хватку? - Завальский развернулся и вопросительно посмотрел на своего помощника.
- Я сам пробовал вино, из всех трёх бочек, и это ... это не то, что я пробовал, но это не снимает с меня ответственности, - не пряча глаз, произнес Влад.
- Твоё признание вины меня интересует сейчас меньше всего. Как это могло случиться? - Стас взял кубок и выплеснул вино в камин.
- Господин, ответ только один морок, а это значит, среди торговцев был кудесник, - предположил управляющий.
- Что ж вполне возможно, - согласился Стас, и потер подбородок. - Похоже, нас ни во что не ставят, раз какие-то торгаши позволяют кидать нас, а?
Завальский смахнул стоящие на каминной полке вещи.
- Восемь лет, восемь лет я врастал, вгрызался в эту землю. И что? Пришли торговцы и надули меня в моём же доме! Через неделю вся округа будет знать, Завальского можно развести как лоха, - Лицо Стаса стало пунцовым от клокотавшей у него внутри бури.
- Господин позвольте?
Завальский метнул на управляющего взгляд, в котором ещё клокотала ярость.
- Говори, - после небольшой паузы разрешил он.
- Мне кажется, здесь не простое кидалова, и даже не посягательство на вашу честь.
Хозяин поместья задумался, в словах управляющего был смысл. Действительно, кто станет рисковать и наживать себе такого врага как он, просто ради наживы, даже весьма неплохой.
- Продолжай.
- Всё знают, вы не прощаете обид и, как только обман раскроют, обидчиков будут искать по всей округе.
В знак согласия, с мнением управляющего, Завальский кивнул головой.
- Из местных никто не станет помогать пришлым. Даже за золото, мертвецам оно ни к чему, вывод тогда один, кому-то очень надо чтобы в поместье осталось как можно меньше бойцов, - поделился своими соображениями Влад.
Стас слушал управляющего, откинувшись на спинку стула. Он несколько секунд напряженно размышлял, потирая лоб, затем встал и направился к шкафу. Открыв резную дверцу, Завальский вытащил пузатую бутылку и стопку, потом подумав, взял ещё одну и вернулся к столу.
- Даже если я отправлю треть воинов, с ходу взять поместье не получится. Нужно три сотни чтобы появился шанс на успех, - Стас поставил бутылку и рюмки на стол, уселся на своё место. - Дозорные могли прошляпить такой отряд?
- Нет, господин.
- А если они порознь просачивались?
- Нет, господин, сейчас убирают урожай народ весь в поле с утра до вечера, многие и ночуют там, сами понимаете каждый час на счёту, незнакомцев сразу заметят, тем более с оружием. Народ хоть и не пылает любовью к вам, но после набега Ольшанского понимает, только вы можете их защитить.
При упоминании об Ольшанском, Стас нахмурился.
Три года назад, его западный сосед Иосиф Ольшанский вырезав западную заставу, двинул свою дружину на поместье. Этот гнус, решил воспользоваться тем, что он, Завальский отбыл в город с частью бойцов на сход правителей западной и юго-западной Краины, так теперь называют эту часть бывшей Украины.
Крестьяне забились по своих хатам, даже не подумали предупредить своего правителя, к тому же Ольшанский обещал, что никого не тронет, если те будут себя вести смирно. С ходу поместье взять не удалось. После трёх дней без успешного штурма, Ольшанский наплевав на свои обещания, принялся грабить и разорять деревни.
На пятый день, верней ночь, Стас при продержке сотни наемников из клана волка, к удаче Завальского, как раз прибывших в город в поисках работы, напал на лагерь агрессора. Хоть дружина Ольшанского вдвое превосходила войско Завальского, бой был коротким.
В предрассветной тишине, когда лагерь затих, из тумана, словно призраки появились наемники. Снять задремавших часовых не составило большого труда. Расправившись с охранением, наемники словно тени скользили от одного шатра к другому и вскоре в живых остались лишь те, кто не смог доползти до постели, и уснули возле костров, или прямо за столами. Наемники отступили, и едва они растворились в темноте, из леса вылетел огненный рой. В лагере начался переполох. Люди, обезумив от страха, метались между языками пламени, пытаясь спастись, о никакой обороне не могло быть и речи. Крики людей, ржание взбесившихся лошадей, рев скотины в пылающем загоне, всё смешалось. Обстрел прекратился так же внезапно, как и начался, затрубили боевые горны и под стук мечей об щиты из леса вышли основные силы. Первыми шли наемники, одетые в шкуры зверей, с разукрашенными лицами. Они тряся оружием, оглушали округу своими воплями раззадоривали себя и только окрики командиров удерживали их на месте. В след за ними выступила дружина Завальского. Воины Стаса, в отличи от наемников, держали строй, плечо к плечу, молча. Вновь зазвучал горн и наемки улюлюкая сорвались с места рванулись на врага. Заслон из десятка смельчаков, наемники снесли как горная лавина, и растеклись по лагерю, вырезая всех, кто попадался у них на пути. Пока наемники удовлетворяли свою жажду крови, дружина Завальского вошла в лагерь с северной стороны, как раз туда устремились остатки войска Ольшанского, спасаясь от мечей наемников, но их надежды были тщетны. Дружинники Завальского не собирались щадить никого и брали на копьё любого, даже тех кто падал на колени, прося пощады.