их жизни — это лучшее, что было во всем этом мероприятии. Журналисты толпились
повсюду, брали интервью у игроков, волонтеров и гостей.
— Так замечательно находиться здесь и вносить какой-то свой вклад, — сказал
Олсен Венди, спортивному журналисту the Colorado Post. — Я воспитывался в неполной
семье и на улице, я был в таком же положении, как и все эти люди, поэтому не
понаслышке знаю, как это тяжело. А сейчас, когда у меня есть возможность, я хочу
сделать все, чтобы помочь им.
Чтобы поговорить с давним поклонником команды Blizzards, который принимал
участие в программе реабилитации Армии Спасения, Венди прошла вперед, я в это самое
время вернулся к своему прилавку, готовый раздать еще блюда из моркови, приветствуя
следующего человека. Вместо этого я обнаружил перед собой своего агента, выражение
неодобрения портило его лицо.
— Привет, Фил, не ожидал увидеть тебя здесь, — мой голос был веселым, но это
было весьма далеко от правды. В нем была некая резкость, выраженное нетерпение.
— Ты не должен быть здесь, — сказал он, поправляя свой пиджак. — Уже четверо
из вас заняты этими общественными работами. Я обхожу все здесь.
122
— Там есть лишний фартук, если хочешь присоединиться, чтобы помочь, — сказал
я, зная, что он предпочел бы повеситься на своем безвкусном, дорогом шелковом
галстуке, чем побыть в роли волонтера.
— Я здесь не для того, чтобы раздавать обеды, Логан. Я здесь для того, чтобы
убедить тебя максимально эффективно использовать все свои возможности, — сказал он,
как будто я был дилетантом, которому нужна была поддержка.
Мне хотелось напомнить ему, что сегодня речь не шла о фотосессиях, но я знал, что
мои слова все равно не будут им услышаны.
— Я делаю все возможное, Фил, — сказал я, раскладывая морковь, чтобы полить ее
лимонно-медовой глазурью, которая осела на дне кастрюли.
— Не достаточно хорошо. Ты по-прежнему проводишь слишком много времени в
ресторане, смешивая бизнес и удовольствие. Но это нужно остановить. Немедленно, — он
понизил голос, но недостаточно, чтобы некоторые из гостей рядом с ним не могли
расслышать его. Они переминались от дискомфорта и отводили глаза, притворяясь, что не
слушают. — Твое внимание должно быть сосредоточено на окончании сезона и на том,
чтобы уладить ситуацию с Крисом. Люди замечают, что между вами двоими есть какое-то
напряжение, и вы не можете позволить себе переносить все это на поле.
— Мы отлично справились с последними двумя встречами.
Фил покачал головой.
— Вам повезло. Но удача не гарантирует чемпионский титул.
— У нас все под контролем. А сейчас, как ты видишь, выстроилась очередь, —
сказал я, постаравшись отодвинуть его, мое терпение было на исходе.
— В главном офисе обеспокоены возможностью продажи Криса, — давил он. —
Уже ходят слухи о том, что он хочет уйти и что Seattle проявляет интерес. Но этого не
может произойти. Фанаты, пресса, владельцы заинтересованы в том, чтобы вы были
единым целым — весьма прибыльным — поэтому, чтобы к чертовой матери не
происходило между вами, это должно быть разрешено. Разберись с этим, Логан. Прямо
сегодня вечером, когда ты и твой отец пойдете на ужин в дом его матери.
Прежде чем я успел ответить, он расчистил плечами себе путь в толпе и вышел за
дверь.
Я чертовски устал от двойных стандартов, когда квотербек был ответственным за
поддержание стабильности и порядка, в то время как принимающие и полузащитники
могли вести себя как примадонны без всяких последствий для себя самих. Но принял на
себя роль козла отпущения много лет назад, и я бы ничего из себя не представлял, если бы
не исполнял свои обязанности с усердием и самоотверженностью, поэтому я буду
хорошим мальчиком по отношению к Крису. Потому что Фил, конечно, был придурком,
но он был прав.
Без нас с Крисом в качестве сплоченной команды, победа в Суперкубке была не
более чем фантазией, и я терпел боль и очень пристальное внимание после каждой игры