неподвижной на полу.
Удовольствие ползло вверх по моим ногам, гудело в позвоночнике, а в животе
возрастало давление. Я достигла предела, все мое тело дрожало, но я еще не хотела
кончать, мне остро не хватало этого чувства, я хотела, чтобы это длилось вечно. Но потом
Логан проговорил мне прямо на ухо, его голос был жестким и хриплым, он просил меня
отпустить это, жгучее пламя охватило меня, когда я достигла самого пика.
И я знала, что, наконец, позволила себе погрузиться в этот глубокий, опасный океан.
***
Я проснулась на рассвете, когда бледные солнечные лучи пробивались сквозь
занавески, окутывая собой уютную и манящую постель, и не менее уютного и манящего
мужчину. Все мое тело ныло и болело во всех нужных местах, которым Логан уделил
тщательное внимание.
Резкий январский ветер завывал на улице, сотрясая окна. Рядом со мной
пошевелился Логан и что-то пробормотал, прижимаясь ближе и обнимая меня за талию.
Через пару секунд он снова спал глубоким сном, и на какое-то время я позволила себе
остаться на месте, слушая размеренный звук его негромкого сопения.
Когда часы на тумбочке показали восемь часов, я аккуратно высвободилась из его
объятий и выскользнула из-под простыней. По всей моей коже пробежали мурашки.
Огонь давно погас, но тепло так и не пропало — старые отели были весьма внимательны в
этом деле. Я собиралась вернуться в постель к Логану, чтобы окутать себя его теплом, но
все внутри меня говорило о том, что чем раньше я позвоню Тренту, тем спокойнее мне
будет на душе.
Порывшись в своей сумке, я обнаружила футболку Логана, которую он оставил у
меня несколько недель назад и которую я использовала в качестве ночной сорочки, я
натянула ее через голову. На цыпочках выйдя из комнаты, я прикрыла за собой дверь,
достала телефон из своей сумочки и направилась в гостиную. Наша одежда была
разбросана по полу, а нетронутая бутылка шампанского теперь плавала в ведре с водой на
кофейном столике.
Шагая взад-вперед по ковровому покрытию, я набрала номер офиса Трента,
безмолвно молясь о том, чтобы попасть на его голосовую почту. В Нью-Йорке сейчас
была середина дня, поэтому возможно мне повезло, и он застрял где-то на совещании, и
не смог бы ответить. Но, конечно же, вселенная не хотела пойти мне навстречу, потому
что он ответил на третьем гудке.
— Здравствуйте, мисс Лалонд. Вот это сюрприз, — сказал Трент. — Полагаю, что
вы пришли к какому-то решению по поводу собеседования?
Я глубоко вздохнула, запрятывая свою нервозность подальше.
— Я приняла решение. Я благодарю Вас за то, что вы приняли мою кандидатуру на
рассмотрение, но я не могу ответить согласием, — сказала я, сжимая спинку антикварного
дивана. — Это просто потрясающая возможность, но в данный момент совсем не
подходящее для меня время, чтобы заниматься чем-то подобным, — мой голос по-
прежнему оставался тихим, чтобы не потревожить Логана.
Трент хранил молчание.
— Это... плохо. Я с нетерпением ожидал дегустации разработанного вами меню, —
сказал он, его голос был смесью удивления и разочарования. — Вы были одной из самых
перспективных кандидатур, Гвен. Я настоятельно призываю Вас пересмотреть свое
149
решение, поскольку такие предложения большая редкость и весьма высоко ценятся. Не
мне объяснять Вам, как вы ограничиваете свое будущее, не говоря уже о том, что попусту
растрачиваете свой талант, отвергая это предложение.
После его слов я почувствовала, как рушится вся моя решительность. Было так
просто нарисовать картинку, на которой я стою у руля процветающего ресторана на
Манхэттене, управляя кухней, имея полную власть и абсолютную автономию. Было так
легко представить, как мне вручают награду фонда имени Джеймса Бирда, как я получаю
долгожданную звезду Мишлен за свои собственные заслуги, зарабатывая уважение и