— Впечатляет, но я видел и получше, — сказал я.
Она вздохнула.
— Найди мне две большие миски, сможешь?
Открыв посудомоечную машину, я достал те, что были из нержавеющей стали,
которую я использовал для охлаждения ног и посмотрел на нее, говоря глазами «что на
этот раз?».
— Они чистые, Сладкая Булочка?
— Ты в меня совсем не веришь, — я вздохнул. — Конечно, они чистые.
— Теперь положи зубчики в одну чашку и накрой все это второй, чтобы у тебя
получился купол. Давай, — Гвен кивнула мне, чтобы я следовал ее указаниям. После того,
как я сделал это, она сказала: — Теперь давай используем с умом все те часы, которые ты
провел с тренажером «Мясотряс», и потрясем все это двадцать секунд.
— Я подарил его Крису на Рождество в прошлом году, — сказал я, ухмыляясь ее
подколу. Я никогда не встречал кого-то с подобным остроумием или таким острым
языком, и я сомневался, что это когда-нибудь будет казаться устаревшим.
— Весьма увлекательно, но давай покончим уже с этим.
40
Я снова сделал то, что говорила Гвен, и к моему удивлению, фокус на самом деле
сработал. Вся шелуха упала с чеснока, оставив идеально чистые зубчики на дне чашки.
— Как ты научилась делать это? — спросил я, даже не пытаясь скрыть благоговение
в своем голосе — на этот раз я был на самом деле впечатлен.
— Один старый сотрудник научил меня, — она пожала плечами, а потом перевела
внимание на то, чтобы измельчить чеснок в пюре и поджарить его в оливковом масле с
травами, прогретыми на плите. Пряный острый запах сразу же ударил мне в нос, и мой
желудок заурчал.
— Уточнишь? — спросил я.
Выражение ее лица изменилось, став почти смущенным.
— На самом деле это не то, чем можно было бы похвастаться.
— Все равно, расскажи мне, — сказал я, надеясь, что она не заткнет мне рот, —
только сейчас она позволила мне подобраться к себе так близко. Я вынужден был
рисковать этим. — Эта история не может быть хуже, чем те времена в средней школе,
когда Крис сдернул с меня штаны, сделав обманный маневр, притворяясь, будто хотел
отобрать мяч.
Гвен изобразила улыбку, без сомнения представив меня блистающим перед толпой
зрителей. Медленно, но верно ее стены рушились.
— Ладно, ладно, — сказала она, снимая сотейник с плиты и поливая этим соусом
вторую половинку чиабатты. — Итак, мой первый день на работе и я только окончила
кулинарную школу, и вот я прихожу в тот шикарный итальянский ресторан в отеле и
казино the Cromwell в Вегасе, готовая всех пристыдить своей классической подготовкой ...
— Всегда знал, что Лалонд означало по-французски «самомнение».
— Это не самомнение, когда ты одарен, — сказала она. — Как бы там ни было, я
приезжаю, ожидая, что поражу весь персонал кухни своим талантом, думая, что через
неделю меня назначат шеф-поваром — я была как-никак лучшей выпускницей в своем
классе — только вот младший повар поставил на мои колени корзину, полную чесночных
луковиц и сказал, стоило мне закончить с ней, что меня ждут еще четыре такие.
— Могу поклясться, что ты была в ярости, — сказал я.
— Просто в бешенстве. Пока все остальные вокруг меня стряпали соусы, свиные
стейки, реально готовили блюда, я погрязла в грязной подготовительной работе.
— А ты думала, что была выше этого?
— В то время — да, — она прижала два куска хлеба друг к другу и завернула их в
фольгу, прежде чем все это положить в духовку рядом с лазаньей. — Целый месяц я
чистила, резала, перемешивала овощи, до того как поняла, что часто задания, которые
никто не хочет делать, — это те задания, которые дают возможность кухне работать на
высоком уровне, и благодаря им шеф-повар может выполнять свою работу быстро и
качественно.
— Очень похоже на разыгрывающих игроков. Только боль и никакой славы. Но если
эти парни не будут делать свою работу ежедневно, если они не будут принимать удары и
отрабатывать сценарии игры, я тоже не смогу выполнять свою работу.
Она кивнула.
— Верно. В любом случае, к концу первой смены я безумно устала, и мой нож
просто соскользнул. Результатом была неприятная рана и четыре шва, — Гвен подняла