Алекс постоянно сопровождал Северуса во время посещений больницы, не желая оставаться ни у Молли, ни у Андромеды. Он всегда садился прямо на кровать возле неподвижного Гарри, брал его за руку и начинал рассказывать свои маленькие детские секреты, пока Северус беседовал с колдомедиками. На восьмой день, вернувшись в палату, где Алекс находился наедине с бессознательным Поттером, Снейп был встречен радостным возгласом сына:
– Папа, Гарри тебя звал! Он разговаривал! А сейчас опять спит, – чуть расстроенно закончил Алекс свой спич.
– Он открывал глаза? – вопрос был не праздным, учитывая, что на Поттера не могли навесить следящих чар, то целители и не имели возможности на расстоянии узнать, что он пришел в сознание.
– Нет. Но он звал… Вот! – Алекс замолчал, потому что Гарри слегка пошевелил головой, и с его губ сорвалось четкое:
– Северус… – а через пару минут он снова хрипло повторил: – Северус… – и было в его тоне столько мольбы о чем-то неведомом, что у Снейпа перехватило дыхание, невзирая на то, что он отлично понимал – Гарри не отдавал отчета в своих словах.
Почему Поттер, не успев прийти в себя, звал именно его, а не кого-нибудь из друзей, Снейп даже не представлял, но, к удивлению, это оказало на него огромное впечатление. Алекс в тот день не захотел уходить домой и заявил, что они останутся дежурить до тех пор, пока Гарри не проснется. Он упрямо не спускал глаз с Поттера, будто боялся пропустить момент, когда тот очнется. И его усилия не остались без награды. Снейп смотрел в окно и строил планы, как на следующий день наведается к управляющему их маггловскими аптеками, и вдруг до его слуха донеслось тихое:
– Алекс, это ты?
– Да! – завопил мальчик радостно. – Папа, Гарри разговаривает!
– Тшш… Дорогой, не кричи, – сделал замечание Северус, подскочив к кровати и заметив, как Гарри на секунду зажмурился от громкого звука. – Поттер, попейте, – он сразу же подал стакан с соломинкой, догадываясь, что у того пересохло во рту – его голос был похож на шелест сухих листьев в парке.
– Северус, и ты здесь, – после пары глотков воды отметил очевидное Гарри и расплылся в улыбке, выглядевшей немного кривоватой на его бледном и осунувшемся лице.
– Молчи, не трать силы. Мы с Алексом рады, что ты пришел в себя, – мальчик подтвердил слова отца энергичными кивками. – Я позову целителя, а ты проследи, чтобы Гарри не поднимался с постели, – отдав распоряжение сыну, Снейп поспешил выполнить свое намерение.
Из-за того, что рана затягивалась не так быстро, как это было бы с магическим воздействием, Поттер встал на ноги лишь через две недели, поэтому и свой день рождения в этом году он отпраздновал, лежа на больничной койке.
Гарри чувствовал себя беспредельно счастливым от осознания, что, когда сознание вернулось, именно Северус и Алекс оказались возле него. Он, конечно, был благодарен всем, кто приходил его навестить, но только присутствие этих двоих дарило ему ни с чем не сравнимое удовольствие и заряжало огромным потенциалом бодрости и желания жить.
***
Снейп долго обдумывал всякие необычные мелочи, которые он замечал за Поттером. Тот звал его, Северуса, будучи практически без сознания. Не Рона – своего самого лучшего друга, не еще кого-нибудь близкого, а его… Гарри сидел с Алексом, и, без сомнения, подобное ему не было в тягость, как большинству других мужчин, вынужденных тесно общаться с малышами. Это явно свидетельствовало о его любви к детям, но при этом он избегал разговоров о возможности собственной женитьбы. Иногда Снейп ловил на себе странные жадные взгляды Поттера, будто тот пытался запомнить его, впитать в себя то, что видели его глаза. Что уж говорить о готовности помогать и являться по первому зову.
Как-то Кингсли вместе с главой Аврората заглянули проведать Поттера, чтобы рассказать о том, что задержанные бандиты сдали своих руководителей, так что группировка новых Пожирателей теперь полностью обезврежена. Снейп столкнулся с министром в коридоре и пригласил его к себе домой. Он хотел обсудить некоторые идеи по поводу обеспечения авроров аптечками первой помощи, заказ на которые при положительном решении вопроса, конечно же, должен достаться не кому иному, как Северусу. Кингсли согласился, и они провели больше часа, обсуждая тему, в итоге придя к определенной договоренности, удовлетворившей обе стороны. Под конец беседы Снейп попросил:
– Расскажи мне про Поттера.
– Что ты желаешь о нем узнать? Насколько мне известно, ты с ним видишься чаще меня, так что нового я могу тебе открыть? – несмотря на слова, Кингсли выглядел заинтригованным таким поворотом разговора, и он явно имел, что поведать.
– Почему он после победы так рьяно боролся за мое оправдание?
– Северус, а не задать ли тебе этот вопрос самому Гарри? – Кингсли хитро ухмыльнулся.
– Я хочу услышать твое мнение, – упорствовал Снейп, почуяв, что может разжиться чем-нибудь полезным.
– Ммм… Хорошо, – Кингсли выглядел так, словно собирался сделать одолжение. – Я тебе изложу свои догадки, но ты пообещаешь, что никогда даже не намекнешь Гарри о моих словах, – заметив вопросительно приподнятую бровь Снейпа, он пояснил: – Он способен быть жутко мстительным. И я не шучу. Это уже не тот Поттер, который портил тебе нервы в школе.
– Я обратил внимание, что он изменился, – согласился Северус. – Так что там у тебя?
– Думаю, что Гарри в тебя влюблен. Да-да, не смотри так удивленно. Я долго не понимал причин его одержимости тобой. Но… Когда случилось несчастье с Линдой, я ему признался, что в курсе того, что ты выжил. Видел бы ты, что он мне устроил – кричал, как на своих подчиненных, заявляя, что я был обязан ему рассказать раньше, а в глазах – такая чудовищная боль и тоска, что я изумился. Не знаю, правильно ли я поступил, что теперь вот все сообщил тебе, – вдруг засомневался Кингсли, уловив, как на лице Северуса застыла маска холодного безразличия. – Надеюсь, ты не оттолкнешь его из-за этого. Он после твоего возвращения в магический мир словно ожил, даже начал чаще брать выходные дни, а то прежде его с рабочего места необходимо было выгонять домой, чтобы хотя бы поспал нормально, а не на стульях в своем кабинете.
– Не советую тебе где-либо еще распространяться о столь несусветной глупости, – саркастично хмыкнув, произнес Северус. Услышанное от Кингсли его слишком поразило, особенно учитывая, что в такую схему отлично вписывались все те небольшие странности, которые он и сам заметил. Не представляя, как реагировать на подобное, Северус обратился к проверенному способу – нужно высмеять идею и показать всем, что она не имеет для него значения. Такой сценарий защиты всегда срабатывал, но, видимо, не в этот раз.
– Не вздумай обидеть Гарри, – Кингсли покачал головой. – Я поделился с тобой своими мыслями как с другом, но, не приведи Мерлин, ты попытаешься использовать их против парня, – угроза была хорошо различима в его тоне. Только безголовый не стал бы прислушиваться к предупреждению этого министра магии.
– Не переживай за своего героя, ничего с ним не случится, – как можно небрежнее отмахнулся Снейп, желая, чтобы Кингсли поскорее оставил его одного – хотелось тщательно все обмозговать и решить, что же теперь делать, если все и в самом деле обстоит так, как сказано.
Шеклболт словно почувствовал себя лишним и заторопился покинуть дом Снейпа, на прощание еще раз напомнив, что его действительно волнует счастье Гарри.
***
Северус отныне с удвоенным вниманием присматривался к Поттеру, отыскивая все новые и новые доказательства теории, выдвинутой Кингсли Шеклболтом. Каким бы невероятным ни представлялось предположение о влюбленности, но Снейп не забыл о симпатии, которую питал к нему Гарри еще на шестом курсе. В то время на занятиях окклюменцией оказалось исключительно легко найти подтверждения искренности его чувств. Северус надеялся, что сумел тогда отвадить от себя мальчишку, но было похоже, что он ошибался.