***
Программа праздничного дня оказалась изрядно насыщенной. Днем Алекс и Тедди упросили отвести их в парк с зимними развлечениями, затем они вчетвером посидели в детском кафе и полюбовались рождественским маггловским Лондоном, а завершили все обедом у Андромеды. Когда на попечении Северуса и Гарри остался только Алекс, они дружно вздохнули: мальчишки в последнее время, собираясь вместе, отваживались неслабо проказничать и испытывать на прочность нервы взрослых, чего, как ни странно, не происходило, пока они находились под присмотром в одиночку. Выглядело так, словно дети соревновались, кто из них смелее и меньше боится наказания от старших. Гарри и Северусу приходилось постоянно быть начеку, чтобы юные волшебники не отмочили чего-то невероятного. Андромеда лишь посмеивалась, слушая отчет Гарри о прогулке, больше походивший на жалобу. Так что, оставив Тедди с бабушкой, Поттер сразу почувствовал огромное облегчение. Он любил крестника – так же, как и Алекса – но сводить тех вдвоем становилось опасно для личной нервной системы. Северус объяснял, что подобное поведение вполне нормально для детей, но и сам с трудом сдерживался, чтобы не гаркнуть посуровее на расшалившихся ребят.
Ужин в доме Снейпа прошел очень комфортно и спокойно, особенно на фоне весьма активно проведенного дня. Беседа крутилась вокруг тем о воспитании детей и, собственно, самого Рождества. Когда Алекса отправили спать, Северус предложил выпить вина, так сказать, для восстановления душевного равновесия. Гарри, естественно, с благодарностью согласился.
– Поттер, признавайся, ты специально так делаешь? – час спустя Северус наблюдал за расслабленно развалившимся в кресле у камина Гарри – тот лениво окунал палец в стоявший на столике бокал с вином, а затем слизывал рубиновую каплю, ловко подхватывая ее языком.
– Что? – Гарри, будто вынырнув из глубоких раздумий, непонимающе поглядел на Снейпа. Ему было так приятно сидеть возле дорогого ему мужчины в уютной тишине, разбавляемой лишь треском поленьев в камине.
– Ты намеренно меня провоцируешь? – Северус и сам не мог бы объяснить, почему на него так остро-эротично подействовала игра Поттера с вином. Сначала Гарри и Северус еще пытались поддерживать легкую беседу, но потом разговор сошел на нет, и они просто пили вино, и каждый думал о своем. Однако Северус ни на миг не забывал, что рядом с ним находится безнадежно влюбленный в него человек. К тому же чрезвычайно импонирующий Северусу человек.
– А я тебя провоцирую? – когда до Гарри дошло, о чем его спросили, он расплылся в прямо-таки дьявольски соблазнительной улыбке. Или, по крайней мере, Северусу так показалось, потому что он, словно помимо собственной воли, вскочил со своего места и в два шага оказался около кресла Поттера, успев по пути поставить полупустой бокал на столик. Наклонившись над Гарри, Северус заверил:
– Ты исключительно талантливо меня провоцируешь. Надеюсь, ты отдаешь себе отчет, чем это может закончиться, – предупреждение Северуса прозвучало скорее угрожающе, чем игриво.
– Я не задумывался, что делаю. Всего лишь размышлял. Но очень рад, что у меня получилось тебя спровоцировать, – Гарри с восторгом и какой-то опаской вглядывался в лицо Северуса. Его сердце упруго ударило в грудную клетку, заколотившись от вспыхнувшей надежды, в голове зашумело – и явно не от пары бокалов вина. – Ведь получилось? Да?
– Иди ко мне, – Северус резко выпрямился и протянул руку, предлагая за нее взяться, – и тогда узнаешь ответ на свой вопрос.
Гарри без малейших сомнений и колебаний ухватился за выпавший ему шанс. Он не был уверен, что Северус и в самом деле готов перевести их отношения на более интимный уровень, и понимал, что, должно быть, это просто порыв, импульс, но отказываться не собирался. Слишком давно он мечтал вот о таком горевшем возбуждением, похотью и предвкушением взгляде на лице любимого человека.
Северус потянул Поттера за руку, выдернув из мягких глубин кресла, и тот через миг оказался тесно прижатым к его груди. Гарри смотрел на него с какой-то голодной жаждой; так заблудившийся в пустыне путник глядит на ковш воды и ломоть хлеба. И это, как ни странно, представлялось весьма уместным, правильным и желанным.
Пусть их разделяли слои одежды, но Гарри показалось, что между телами проскочили сотни искр, которые, словно волшебные огненные нити, связали их и теперь все укорачивались и укорачивались, заставляя вжиматься друг в друга все сильнее и напрочь снося всю его сдержанность и контроль. Ему хотелось раствориться в крепких ответных объятиях, суливших поддержку, защиту и надежду на что-то немыслимо прекрасное. А Северус, похоже, отказывался задумываться, чем обернется его порыв, он просто отдался течению реальности.
Поцелуй вышел грубоватым, жадным и требовательным, а еще – нетерпеливым и выдававшим их не такие и скрытые желания. Уже через несколько минут они очутились в спальне, одежда была сброшена, а руки принялись изучать все тайные уголки их тел. Они не разговаривали, не поощряли и ничего не подсказывали друг другу. Они в этом не нуждались. Лишь тяжелое дыхание, шипение сквозь зубы Северуса и тихое постанывание Гарри, свидетельствовавшие о получаемом ими удовольствии, были слышны в комнате. Они оба растворялись в близости, одновременно взлетали к вершинам наслаждения, кружили на грани оргазма и вместе срывались в сладостную бездну. Они не считали, сколько раз они вкусили радость единения, а только шли на поводу своей сексуальной жажды, пока сон не сморил их, заставив взять тайм-аут и позволить разуму после отдыха сказать свое веское слово.
========== Страница 14. Устами ребенка… ==========
Несмотря на то, что успокоились они очень поздно, Северус привычно проснулся в шесть утра. Первое, что он ощутил, еще не открыв глаза, это дыхание на своем плече, прикосновение чьей-то руки, лежавшей на животе, и по-хозяйски перекинутой через него ноги. Лишь многолетняя закалка не позволила ему вздрогнуть от неожиданности – после смерти Линды он ни с кем не делил постель, довольствуясь редкими визитами в одно маггловское заведение «по интересам». Но уже в следующее мгновение память подкинула ему картинки жаркой ночи с Поттером, от которых по телу разлилась истома, а в паху снова пробудилась похотливая жажда. Все встало по своим местам, однако с незапланированной ситуацией требовалось разобраться, поэтому Северус, продолжая лежать неподвижно, чтобы не разбудить своего партнера, приступил к анализу обстоятельств.
То, что он желал поиметь Поттера еще с осени, для самого Северуса секретом не являлось. Так же как и причины, по которым он этого не делал до сегодняшней ночи. Почему вчера он вдруг отступил от своих убеждений, оставалось загадкой – может, повлияло вино, помутив разум, а может, Гарри оказался слишком соблазнительным. Но как бы то ни было, факт налицо – они переспали. И признаться – у них это чертовски здорово вышло. Северус не удержался от довольной улыбки, чуть тронувшей его губы. Ему и следовало бы себя казнить за горячность, но ни сил, ни желания для этого не было – ночь выдалась замечательной, он еще никогда не чувствовал себя настолько хорошо после секса. Скорее всего, сказывалось осознание, что партнером был не безликий парень или шлюха из посещаемого Северусом борделя, а тот, кто утверждал, что любит его. Игры подсознания непредсказуемы. И тут, еще не успев принять решения, как быть дальше, Северус понял, что дыхание Гарри изменилось. Он повернул голову и столкнулся с пристальным внимательным взглядом.
– Жалеешь? – вопрос прозвучал буднично, но что-то – то ли в тоне, то ли в выражении лица – подтверждало догадку, что ответ для Поттера важен.
– Нет. С чего бы? Но… – Северус замолчал, раздумывая, как честно, но корректно озвучить свои мысли – врать не хотелось.
Гарри воспользовался паузой, перевернулся на спину, смачно потянулся, а затем улегся на бок лицом к Северусу, подперев голову ладонью.
– И что у тебя за «но»? Поделишься? – в тоне не слышалось ни раздражения, ни необоснованной обиды – лишь располагающая заинтересованность. Подобное в очередной раз убеждало, что Поттер научился великолепно держать себя в руках – и это являлось одним из ряда новых качеств, обнаруженных в нем, которое весьма импонировало Северусу, не терпевшему вздорной истеричности.