Как представляется, нормативным обоснованием универсализации вышеуказанного решения становится применение фикции наступления условия, предусмотренной в п. 3 ст. 157 ГК РФ, нормы п. 4 ст. 1 ГК РФ, а также вышеуказанных норм из правового регулирования кули-продажи по аналогии. Когда сторона уклоняется от принятия предложенного ей надлежащего исполнения, пытаясь тем самым недобросовестно воспрепятствовать наступлению условия для созревания собственного встречного обязательства и избежать необходимости его исполнения, такое поведение неприемлемо. Если право будет оставлять эту хитрость безнаказанной, оно будет поощрять циничные приемы разрыва договорных уз. В силу п. 4 ст. 1 ГК РФ никто не вправе извлекать преимущества из своего незаконного или недобросовестного поведения. Ответом на такое поведение должно быть применение фикции: несмотря на то, что формально условие для исполнения встречного обязательства не наступило, мы будем фингировать его созревание, так как ненаступление данного условия незаконно спровоцировал сам кредитор, уклонившись от принятия исполнения (п. 3 ст. 157 ГК РФ).
Впрочем, описанная модель знает свои пределы. Возможность ее реализации зависит от вида договора и существа обязательств.
Например, вряд ли можно допускать взыскание с заемщика процентов в ситуации, когда он уклоняется от принятия суммы займа или кредита, так как по своей природе проценты начисляются за предоставление возможности использовать капитал, а не за появление у заемщика возможности такой капитал приобрести. В отличие от ситуации с арендной, где арендодатель, освободив и подготовив помещение для того, чтобы в него заехал арендатор, и предложив арендатору занять его, сам не использует помещение, в случае с консенсуальным займом (кредитом) при уклонении заемщика от получения суммы займа (кредита) денежные средства остаются в свободном распоряжении банка (займодавца).
Также опция двустороннего присуждения к исполнению зависит от того, сочетаются ли обязательства сторон с возможностью их принудительного исполнения в натуре с точки зрения ст. 308.3 ГК РФ.
Наконец, эта модель кажется применимой в основном в ситуации, когда просрочка кредитора состоит в уклонении от принятия исполнения (прежде всего отчуждаемого имущества или передаваемой во владение вещи). В ситуации, когда нарушение кредиторской обязанности состоит в несовершении действий, необходимых для обеспечения должнику возможности начать исполнение, или неоказании содействия должнику, такая модель вряд ли мыслима. Так, если заказчик нарушает кредиторскую обязанность передать вещь в ремонт, долг заказчика по оплате работ, которые так и не были выполнены, не созревает.
Впрочем, следует признать, что данная проблематика в российском праве плохо изучена и заслуживает более глубокой проработки. А однозначная судебной практика, подтверждающая вышеуказанные выводы в отношении срабатывания фикции наступления условия для созревания встречного обязательства стороны, которая впала в просрочку кредитора, пока не сложилась. 2.7. Право на депонирование денег или ценных бумаг
Другим важным последствием просрочки кредитора является право должника освободиться от своего обязательства посредством депонирования соответствующего имущества у нотариуса (ст. 327 ГК РФ). В то же время, согласно ст. 327 ГК РФ, обязательство должника может считаться исполненным посредством депонирования у нотариуса только тогда, когда речь идет об обязательстве передать деньги или ценные бумаги. В остальных случаях данный инструмент в российском праве не работает (подробнее о депонировании см. комментарий к ст. 327 ГК РФ в рамках другого тома Серии #Глосса183). 2.8. Продажа имущества, от принятия которого кредитор уклоняется
Одна из возможных моделей выхода из тупика в ситуации, когда кредитор уклоняется от принятия принадлежащей ему вещи, – это продажа должником данной вещи третьим лицам с передачей кредитору или депонированием у нотариуса вырученной денежной суммы, за вычетом соответствующих причитающихся должнику убытков и расходов.
Данная модель хорошо известна многим зарубежным правопорядкам. Знакома эта конструкция и российскому законодательству, она предусмотрена для ряда ситуаций впадения кредитора в просрочку по обязанности забрать принадлежащую ему вещь.
Так, в соответствии с п. 2 ст. 899 ГК РФ при неисполнении поклажедателем своей обязанности забрать сданную на хранение вещь хранитель вправе после письменного предупреждения поклажедателя самостоятельно продать вещь по цене, сложившейся в месте хранения, а если стоимость вещи по оценке превышает 50 тыс. руб., продать ее с аукциона в порядке, предусмотренном ст. 447–449 ГК РФ. При этом сумма, вырученная от продажи вещи, передается поклажедателю за вычетом сумм, причитающихся хранителю, в том числе его расходов на продажу вещи.