Он и сейчас помнит, как завис от несоответствия, от нелогичности сказанного. Его единственный ребенок, любимая дочь, погибла. Кого врачи пытаются спасти, кроме его жены?
… Он ушел от жены за пять месяцев до случившегося, узнав, что у нее есть другой. Он видел их пару раз вместе на вечеринках у общих друзей. Он даже не запомнил своего соперника, не придав этому особого значения. Пока не услышал подтверждения от друзей. Жена заверяла, что это всего лишь флирт, ничего серьезного. Но он слишком ее любил, чтобы продолжать спор и выяснять подробности. Просто собрал вещи, поцеловал спящую дочь и ушел в оставшуюся от родителей маленькую гостинку на окраине города. Единственным условием у него было видеть дочь. Жену с тех пор он больше не видел. Дочка ждала его каждый вечер пятницы, в кафе напротив здания школы, где он работал. Он забирал дочь на все выходные к себе и это было самое лучшее время в том подобии жизни, которое у него осталось.
А потом был этот звонок. Он поехал в больницу. Пока он ехал, не мог ни о ком думать, кроме, как о жене. Пусть она останется жива. Пусть даже не с ним, просто жива. Он успел увидеть ее. Ему дали с ней попрощаться. Виталий Никитич до сих пор помнит ее последние слова: «Позаботься о нем, прошу. У него никого не останется, кроме тебя. Его отцу он не нужен. Прошу.» Кривая жизни на мониторе превратилась в прямую устрашающую линию без начала и конца. В линию его теперешней пропащей унылой жизни.
****
Замечательный теплый майский вечер подходил к концу. Даже Алик к концу вечера немного повеселел и уже не бросал на Костю гневные взгляды. Катя разбавляла компанию своим звонким смехом и замечательным свойством все вокруг превращать в праздник.
Мальчишка наелся в первый раз за свою голодную жизнь. Он чувствовал тепло Кати и даже шутки этого Кости перестали его раздражать. Ему даже показалось, что так может быть всегда. Но он держался настороже — слишком много раз за его короткую жизнь ему приходилось сталкиваться с предательством. Он разучился верить и ждать.
Алик очень устал и Катя отвела его в подготовленную для него комнату для гостей. Уложила в кровать, гладила по голове, поцеловала в рыжую макушку. Он схватил ее руку и не отпускал.
— Ты с ним будешь сегодня? Ты его любишь?—Алик сдерживал предательские слезы.—Катя, он ведь старый, зачем он тебе? Я скоро вырасту и мы сможем быть вместе. Я тебя никогда не обижу, даю слово.
— Ах, ты мой рыцарь. Лисеныш, тебе рано еще об этом думать. У тебя впереди интересная жизнь и большое будущее, я верю в это. А Костя, он хороший. Когда ты станешь старше, ты поймешь, что не всегда возраст — главное в отношениях. И да, я люблю его. И тебя. И очень хочу, чтобы вы подружились. Обещаешь мне, что подружишься с Костей? — Катя шутливо и очень нежно потрепала Лисеныша по щеке.
— Не уверен, но я попробую. Ради тебя. Иди уже к нему. А то подумает, что я маленький и ты мне колыбельную поешь. Я вырос без колыбельных, а сейчас они мне и подавно не нужны. — Алик закрыл глаза. Катя выключила свет и вышла на террасу.
Глава 12. Признание
Костя сидел на террасе и ждал Катю. Она подошла сзади и обняла его. Он повернулся и усадил ее себе на колени.
— Ты слишком привязана к этому мальчику. Может не стоит? Ведь настанет время и ты уйдешь из этого серого дома. Не будешь же ты всю жизнь работать в этой захолустной и никому не нужной там библиотеке?
Катя нахмурилась, отстранилась от Кости, но молча ждала продолжения.
— Я совсем по другому представлял наш сегодняшний вечер. Ну поскольку все сложилось, как сложилось, а отменять я ничего не намерен, то…
Костя полез в карман и вытащил кольцо. Он взял руку Кати и надел ей кольцо на палец. И лишь потом спросил:
— Хочу видеть тебя рядом с собой все отведенное мне в этой жизни время. Хочу, чтобы ты стала моей женой. Никогда никому этого не говорил, да и желания раньше такого не было, поэтому, прости, если не очень романтично вышло.
Катя переводила испуганный взгляд с кольца на Березина. Она понимала, что дело к этому идет, но сейчас ей стало страшно. И она не знала, чего больше она боится — быть постоянно с этим человеком, или невозможность быть с теми, кто ей тоже очень дорог — родителями и Лисенышем.
Катя встала и села напротив Кости, через стол. Их глаза были друг напротив друга.
— Значит твой ответ — нет? — Березин еле сдерживался от разрывающих его на части обиды и разочарования. Он не привык к отказам. И первый раз делал предложение, уверенный в том, что осчастливит им Катю.
— Костя, я очень тебя люблю, ты же знаешь. Но я люблю и своих родителей, и Алика. И не готова оставить ту жизнь, к которой привыкла. Не готова их предать.