Генерал японской армии Куроки Тамэмото и прикомандированый к нему советником, а фактически – надзирателем, агент Великобритании сэр Ян Стэндиш Монтит Гамильтон – ярый японофил и русофоб, были полностью солидарны в оценке способов борьбы со скифской тактикой, с которой японская армия вторжения столкнулась в Забайкалье.
Сэр Гамильтон недавно поучаствовал в англо-бурской войне, был бит бурами у городка Клиппан, и не понаслышке знал наиболее действенные способы борьбы, поставившие защитников Трансвааля на колени, и горел желанием применить их для укрощения “этих северных варваров”.
Это были простые, много раз опробованные британцами, признанные эффективными и достойными джентльменов, “цивилизованные” способы ведения военных действий, всецело одобряемые “старейшей демократией”, а именно: тотальное уничтожение инфраструктуры противника, отравление питьевой воды, конфискация скота и продуктов питания у гражданского населения, стирание с лица земли всего живого в районе действия партизанских отрядов, захват заложников, включая женщин и детей, содержание их в концлагерях с возможностью прикрываться, как живым щитом.
После позорного крушения передового британского бронепоезда, армия вторжения пересмотрела порядок использования уязвимого для диверсий железнодорожного транспорта. Теперь эшелоны ползли под охраной дозоров, снующих слева и справа от железной дороги и проверяющей все подозрительные сопки и заросли. Скорость передвижения сразу упала до десяти миль в день. Основная масса войск продолжила наступление в сторону Читы. Фланговые батальоны концентрическими расходящимися ударами начали зачистку местности по британской методике.
Единственное, чего не знал генерал Куроки, что его войска действуют не только согласно англосаксонской системе, но и в полном соответствии с планом, написанным сценаристом еще во время путешествия с великими князьями по Транссибу и утвержденным после продолжительных и ожесточенных споров.
Глава 2. В войне чаще побеждает не тот, кто сильнее, а тот – кому нужнее…
Сентябрь 1903. По дороге из Москвы в Читу:
– Что?! Что сможет сделать с батальоном всего десять снайперов? – первый раз услышав про этот план, горячился генерал от инфантерии, великий князь Николай Михайлович. Десять человек против тысячи. Это даже не смешно!
– Уважаемые полководцы, – возражал сценарист, – во время неизвестной вам Сталинградской битвы в 1943 году, отделение снайперов остановило наступление целого полка, действуя в обстановке гораздо более сложной, при противодействии артиллерии, пулеметов, минометов и автоматического стрелкового оружия. А тут за вами еще сохраняется элемент внезапности и выбор места сражения. Вашим стрелкам не надо уничтожать батальон! Наоборот! Тысяча молодых сильных мужчин – это чрезвычайно ценный ресурс для Забайкалья, которым мы ни в коем случае не должны разбрасываться. Стрелкам надо, пользуясь преимуществом в прицельной дальности винтовок с оптикой, нейтрализовать офицеров и фельдфебелей, а это не более 50 человек… Ну добавим сюда ещё пару десятков желающих погеройствовать.
В тыловых службах всё ещё печальнее – там собраны хромые, больные и прочие нестроевые… И этот “госпиталь” обеспечивает работу всей кровеносной системы армии – доставку провианта, снаряжения, боеприпасов. Вот этот тыл тоже требуется превратить тоже во фронт. Вспомнить опыт гусарского партизана Давыдова… А дальше – сложите вместе эти составляющие… При отсутствии управления, связи и снабжения, воинское подразделение превращается в толпу временно вооружённых военнопленных…
Теперь этот сценарий реализовывался. Генералу Куроки начали приходить обескураживающие донесения. С фронтальным продвижением было более или менее предсказуемо, за исключением пугающей убыли офицеров, которых русские снайперы, не вступая в бой, отстреливали с безопасного для себя расстояния, после чего бесследно растворялись в складках местности.
На флангах же творились вообще фантастические события. Окружающая степь и тайга оказалась настолько слабо заселена, что уничтожать войскам было некого и нечего, немногочисленные жители были заблаговременно эвакуированы, а оставшиеся строения и всё, хоть немного похожее на склады – заминированы. Для оккупантов был чрезвычайно высок риск закончить службу, просто открыв дверь или подняв с земли какой-нибудь предмет.