Выбрать главу

К. С. СТАНИСЛАВСКИЙ — ЧЕХОВУ

Декабрь (между 15 и 23) 1900 г. Москва

Глубокоуважаемый Антон Павлович!

Княгиня Софья Андреевна Толстая, поощряемая мужем, устраивает благотворительный концерт, в котором просит меня прочесть только что написанную Л. Н. Толстым повесть «Кто прав?». Не допуская в этом концерте чтения произведений современных авторов, кроме Ваших, княгиня, конечно, мечтает о сценах из «Трех сестер».

Покаюсь, я оробел в присутствии Льва Николаевича и не решился отказать ей в этой просьбе. Я сказал только, что не имею права, без Вашего разрешения, допустить чтение отрывков еще не исполненной на сцене пьесы.

Теперь вся надежда на Вас: не разрешайте!.. Или дайте что-нибудь вместо «Трех сестер». Ваша пьеса, в которую я с каждой репетицией все больше и больше влюбляюсь, до того цельна, что я бы не мог выбрать отдельной сцены для чтения на концертных подмостках в Благородном собрании. Представьте себе простые, жизненные разговоры двух, трех чтецов, одетых во фраки, среди громадной залы и перед декольтированной, светской публикой. Первое впечатление от пьесы при такой обстановке будет невыгодно, и, конечно, такого чтения допускать нельзя, пока пьеса не оценена публикой и печатью. Итак, ради бога, не разрешайте и найдите какой-нибудь другой выход. Меня же простите за то, что я поступил так неловко…

Оробел! Графиня ждет скорого ответа или даже телеграммы. 23-го декабря у нас состоится генеральная, очень черновая репетиция первых двух актов. Кажется, бог даст, пьеса пойдет недурно. Думаю, что будут хороши: Луженин, Вишневский, Артем, Грибунин, Москвин, жена, Мария Федоровна. Савицкая еще не отучилась от нытья. Ольга Леонардовна нашла прекрасный тон. Если займется им, будет играть прекрасно, если будет надеяться на вдохновение —? Мейерхольд еще не нашел настоящего тона и работает усиленно. Безусловно не подходят Громов и Судьбинин (даже как дублер). Шенберг юлит и понял, что просмотрел клад, так как роль Соленого — это действительно клад для актера. Вероятно, он будет играть его. Дублером же, вместо Судьбинина, разрешите попробовать Качалова. Он будет приятен и благороден, Судьбинин же не годится даже в денщики к Вершинину.

Актеры пьесой увлеклись, так как только теперь, придя на сцену, поняли ее.

Сегодня получили 3-й акт, и я приступаю к планировке. С нетерпением ждем 4-го акта. Не теряю надежды, что пьеса пойдет около 15 января, если не задержат инфлюэнцы, которые тормозят нам дело ужасно.

Декорация 1-го акта готова и, по-моему, удалась. На днях Симов кончает и 4-й акт; кажется, будет удачно. О Вас знаем только, что Вы в Ницце и, слава богу, здоровы.

Скучаете Вы или нет — неизвестно. Мы часто вспоминаем о Вас и удивляемся Вашей чуткости и знанию сцены (той новой сцены, о которой мы мечтаем).

Когда Наташа заговорила по-французски, Калужский несколько минут валялся по полу от смеха (успокойтесь, жена не шаржирует этого места). При обходе дома, ночью, Наташа тушит огни и ищет жуликов под мебелью — ничего?

Уважающий, любящий и преданный Вам

К. Алексеев.

Поздравляем с наступающим праздником и желаем провести его весело. Будьте здоровы.

Ежегодник МХТ, с. 211–212; Станиславский, т. 7, с. 200–202,

ЧЕХОВ — К. С. СТАНИСЛАВСКОМУ

2(15) января 1901 г. Ницца 2 янв. 1901 г

Многоуважаемый Константин Сергеевич, Ваше письмо, посланное до 23 декабря, я получил только вчера. На конверте не было написано адреса, и письмо вышло из Москвы, судя по почтовому штемпелю, 25 декабря — так что, стало быть, причины запоздания были.

Поздравляю Вас с Новым годом, с новым счастьем и, если можно надеяться, с новым театром, который Вы скоро начнете строить. И желаю Вам штук пять новых великолепных пьес. Что касается старой пьесы «Трех сестер», то читать ее на графинином вечере нельзя ни в коем случае. Я умоляю Вас, ради создателя, не читайте, ни в каком случае, ни под каким видом, иначе причините мне немалое огорчение.