Двенадцатое. Надо с полным смирением и покорностью идти по дороге, [указанной] богом, чтобы приобрести высокое достоинство, приносящее счастье, исполнение желаний и постоянное торжество.
Тринадцатое. Следует воздерживаться от скверны высокомерия и упрямства и избегать надменности и [проявления] себялюбия, |л. 31а| чтобы насладиться плодами скромности и использовать выгоды, [проистекающие] от пользы смирения. И станешь ты известен в мире добрым именем и преуспеянием, [ибо] «Бог возвышает того, кто скромен, и принижает того, кто надменен». Стих:
Четырнадцатое. Надо, чтобы сад правления ты украсил цветами справедливости и светом правосудия, дабы результаты изобилия справедливости распространились в мире и стали ясны вселенной, как говорит поэт: |стр. 75| Стих:
Ведь царские дворцы укрепляются опорами справедливости, а чертоги владетелей — колоннами правосудия. Каждый правитель и царь, который хочет прочной державы и твердой власти, должен сойти с дороги притеснения и направить образ правления по пути справедливости и по стезе правосудия. Воочию видно, что притеснение — это причина погибели царства, а справедливость — основание для того, чтобы имя осталось надолго. И это относится к [разряду] того, о чем говорят: «Власть остается у неверного, но не остается у притеснителя». Стихи:
Несомненно, до всякого, кто не боится плохого результата, [который] несет притеснение, не дошел смысл следующих двух бейтов. Стихи:
|стр. 76| Пятнадцатое. Надо, чтобы ты украсил серьезностью свою природу, а свою сущность — кротостью. Огонь гнева и раздражения гаси водой спокойствия и терпимости и прегрешения виновных встречай прощением, чтобы сердца людей были довольны и удовлетворены [благодаря] любви, расположению, симпатии и дружбе к тебе. [Но] ты постоянно будешь волноваться и не иметь покоя на сердце, если будешь погонять [людей], гневаться, притеснять и угнетать, [если] тебя будут обвинять в грубости натуры и жестокости характера, [если будешь] отдавать поспешные приказы о борьбе с враждебно настроенными [людьми] или об убиении врагов, [если] за [малейшую] провинность, которую ты увидишь у виноватых, до того как произведешь расспрос и расследование, допустишь наказание большее, чем они заслуживают. [И если будешь поступать так], сократится и ослабнет стремление и желание людей служить тебе. А если по высочайшему приказу [Мухаммада]-законодателя — мир ему и благословение! — соблюдешь закон: «Если враг находится в твоем распоряжении, прости его в благодарность за дарованную тебе силу», — ты, конечно, будешь надевать дорогие одежды, [ведь сказано]: «Если бы знали люди, сколько наслаждения приносит нам [даруемое] им прощение, несомненно пришли бы они к нам со многими проступками».
Вот известный рассказ и передаваемая [преданием] история. Рассказ:
Халиф Мамун был очень известен [своим] милосердием. После |л. 32а| убийства Амина он прибыл в Багдад. Ибн Махди, который приходился ему дядей, из-за того, что некоторое время он сидел на троне халифата и престоле власти и похвалялся [своим] |стр. 77| могуществом и царством, [хотя на самом деле] не имел сил ни воевать, ни противостоять Мамуну, из-за страха перед ним, ужаса, испуга и боязни спрятался в багдадских кварталах. Чтобы заполучить его, Мамун приложил много усилий и [истратил] много трудов. Для Ибн Махди дни трудностей и время несчастья показались слишком долгими, и он, из-за того что имел полное доверие [к богу], внезапно появился в собрании Мамуна, стал просить прощения и погасил пламя гнева Мамуна водой смирения и мольбы. Чистота слов [Ибн Махди] превратила печаль и мрачность Мамуна в радость и веселость, и он сказал: «Кто заставил тебя явиться передо мной?» — «Твое милосердие, о повелитель правоверных». Благодаря этим словам подолом прощения и снисходительности прикрыл [Мамун] его прегрешения. Бесконечными милостями он загладил и исправил их и назначил его своим личным надимом и [сделал своим] приближенным. Стихи: