Да, совсем забыл, могу сообщить тебе радостную новость: Надя Крандиевская получила премию за свою работу (памятник Ломоносову). Она переведена в старший класс.[40]
Позавчера из Сухума приехал Леня. Он благополучно довез Аркадия. Последнего в санаторию не приняли и он пока устроился в комнатке. С ним осталась тетя Саша.
Пока прощай Лилька.
Целую тебя и люблю сильно
Сережа
Москва
19 декабря <19>11 г.
<Двадцатые числа декабря 1911 г. Москва>
<В Париж>[41]
Ну не ожидал я от Вас, Елизавета Яковлевна, моя добрая, хорошая, распрекрасная, такого сюрприза, какой Вы сделали мне Вашим глубоко философским письмом.
— К чему вся эта философия?
Не проще ли было бы сказать на словах при одном из свиданий наших: «Сережа, будь моим мужем!» Кажись, ведь Ваша философия к этому сводится?
А Сережа бы поцеловал Вас и, представьте себе, не краснея, отвечал бы Вам: да!
О Вы еще не знаете, как я строг!
Позвольте преподнести Вам эти стишки:
«Вот матросики выходят!
Танцы быстрые заводят!
Вот они-и-и! Вот они-и-и!»
Читайте между строк!
Навеки твой
С.
P. S. Только не думайте, что я предлагаю Вам кровосмешение.
27 декабря <19>11 г
Москва
<В Париж>
Моя милая, славная и дорогая Лилька! На твое письмо я отвечать не буду, лучше переговорим обо всем при свидании. Я много думал в последнее время на темы, которые ты затрагиваешь в своем письме и пришел, наконец, к довольно ясному заключению. Но обо всем этом переговорим через несколько дней.
Мои планы на будущее приблизительно таковы: лето провожу за границей, занимаюсь языками и математикой, осенью по приезде в Москву поступаю в группу и за два месяца до экзаменов еду в Ялту с письмом отца Марины к директору гимназии. Кроме этого в Ялтинской гимназии мне знаком инспектор. Эти два месяца я буду брать уроки у местных гимназических учителей. Надеюсь, что экзамены выдержу.
В последнее время у меня установились очень ласковые и близкие отношения с Верой. Временами мне бывает ее так жалко. Дай Бог, чтобы сцена не принесла ей разочарований. На Рождество мы с Мариной подарили ей бриллиантовый крестик. Она была в восторге.
У нас была елка, представь себе и на этот <раз> повторился традиционный Рождественский пожар. Гости выбежали на лестницу поднялся крик, суматоха. Конечно, все это произошло от твоих «сугробов».
Со мной был ужасный, страшный, кошмарный скандал в Кустарном музее. О нем не хочется писать в письме, лучше расскажу лично.
Бедная, дорогая Лилька, почему ты себя так плохо чувствуешь? Хотя спрашивать не буду, т<ак> к<ак> почти знаю почему. Как мне хотелось бы помочь тебе! Милая, знай, что у тебя есть брат, который любит тебя очень сильно и нежно и который часто, часто думает о тебе.
Мне хотелось бы сказать тебе на прощание что-нибудь очень ласковое, очень теплое. Ну хорошо, скажу: Пудик, Пудик!
Крепко целую и люблю тебя!
Сережа
Непременно приезжай к венчанию.
Просьбу твою исполнил.
С Новым годом! Желаю главным образом тебе того, чтобы устранились причины, вызывающие твое тяжелое настроение.
Пью вместе с тобою за твое счастье!
29 марта <19>12 <Неаполь>
<В Москву>[42]
Милая Лилька,
Сейчас сидим в ресторане Неаполя. Через час едем дальше.
От Неаполя я не в восторге. Два часа были в Милане.
Notre Dame поразил внутренним видом больше чем Миланский собор. В последнем больше реставрации, холода и темноты.
За недостатком времени и места сейчас ограничиваюсь общими фразами.
Крепко целую
Сережа
il 30 <marzo>[43] <1912 г.>
<В Москву> Genova
Милая Лиля!
Не забывай Марины и меня. Мы только что приехали в Геную. Я очень устал.
По приезде в Willach[44] мы пошли осматривать город: масса зелени, цветов, улицы обсажены каштанами. На площади старинная готическая церковь — бывший францисканский монастырь, — с маленьким тенистым садом.
— Вечером того же дня мы выехали в Вену. Представь себе, что больше всего поразило Марину: разноцветный гравий в Императорском саду.[45] Она в каком-то экстазе встала на колени и долго рылась в камешках. Вспомнился Коктебель!
— Сад чудный, с массой аллей, фонтанов и беседок. В одной из аллей, крытой диким виноградом, мы сели на скамейку и говорили об Италии.
Перед отъездом из Вены случилось недоразумение — кучер, не поняв нашего чистого немецкого языка (моего-то!), завез нас в какую-то окраину. Мы собственно нанимали его на вокзал. Из-за этого мы опоздали на вокзал.
41
Написано в ответ на несохранившееся письмо Е. Я. Эфрон, где та, вероятно, высказывала свои сомнения о предстоящем браке брата.
42
Написано на видовой открытке с репродукцией бюста Данте Алигьери из собрания Национального музея (Неаполь).
45
Речь идет о парке Шенбрунн в Вене, где жил и в 1832 г. умер герцог Рейхштадтский; в Вечернем Альбоме есть ст-ние «В Шенбрунне».