– Сколько просите?
– Ах, за эту, маленький господин… У вас отменный вкус для такого крохи, ведь эта книга не из простых – настоящее приключение, сбивает с ног, как скачущий кавалерийский отряд! Девять пенсов. Или две за шиллинг.
Я понял, что книга нужна мне. Зачем, я не знал, но жажда обладать ею была столь сильной, что я ощутил покалывание в кончиках пальцев.
– У меня только шесть пенсов.
– По рукам, – ответил он и щелкнул пальцами. Широкая улыбка вмиг стерлась с его лица. Я проследил за его метнувшимся взглядом и увидел чуть поодаль группу перешептывающихся мужчин.
– Держите.
Я высыпал ему в ладонь пригоршню фартингов. Один он уронил, но не наклонился поднять: взгляд его был неотрывно прикован к шепчущимся.
– Благодарствую.
Взяв книгу, я поспешил уйти. К торжеству обладания примешивалось какое-то неуютное чувство; нырнув в суету рынка, я остановился и оглянулся. Группа мужчин стремительно приближалась к столу книготорговца, а тот в спешке кидал книги в пыльную маленькую тележку.
Чутье подсказало мне, что смотреть в ту сторону не стоит.
Я побежал домой, держа книгу через манжету, чтобы не запачкать переплет потными пальцами. Дома сел на крыльце сарая на солнышке – никто меня не видел, все остались на ярмарке – и смог спокойно осмотреть свое приобретение. Ничего подобного я в жизни не видел. Книга была глубокого, насыщенного красного цвета с золотистым орнаментом и на ощупь мягкая, как кожа. Когда я открыл ее, со страниц взметнулся запах затхлости и пыльного дерева, словно никто не прикасался к ней годами.
Я начал читать и пропал.
Действие разворачивалось в военном лагере в чужой стране, и поначалу я путался в сюжете: там было много капитанов, майоров и полковников, и все они спорили о военной тактике, грозя друг другу трибуналом. Но что-то влекло меня дальше и заставляло продолжать. Я словно видел происходящее своими глазами, каждую мелочь, слышал ржание коней, ветер, трепавший армейские палатки, касался и моих разгоряченных щек, я чувствовал запах пороха, от которого ускорялся пульс. Я терял нить, но читал дальше, повествование затягивало меня вопреки моей воле, и постепенно я понял, что солдаты готовятся к битве, а человек, от чьего имени ведется рассказ, – и есть герой. На рассвете он поведет войско к славной победе, и его волнение я ощущал, как свое собственное.
– Что, черт возьми, тут происходит?
Крик вырвал меня из забытья. Я инстинктивно вскочил и быстро-быстро заморгал, чтобы избавится от застлавшего глаза тумана. Передо мной стоял отец, а за ним мама с Альтой на руках. Они вернулись с ярмарки. Я и не заметил, как стемнело.
– Эмметт, я спросил, что тут происходит!
Не дожидаясь ответа, отец выхватил книгу у меня из рук. Лицо его окаменело.
– Откуда это у тебя?
«Торговец, – хотел ответить я, – мужичок с ярмарки… У него книг десятки, они напоминали шкатулки для драгоценностей из тисненой кожи…» – но увидев выражение отцовского лица, я потерял дар речи; в горле пересохло.
– Роберт, что это? – Мама протянула руку, а потом отдернула, словно книга ее укусила.
– Я сожгу ее, – решительно произнес отец.
– Нет! – Мама поставила Альту на землю – сестренка зашаталась на нетвердых ножках, – подошла к отцу и схватила его за руку. – Нет, как можно! Лучше… закопай ее.
– Хильда, перестань, их давно нет в живых.
– Все равно нельзя. Мало ли… Просто избавься от нее. Выброси.
– Чтобы кто-то нашел? Ну уж нет.
– Ты знаешь, что сжигать книгу нельзя. – На мгновение их взгляды встретились. Они стояли с напряженными лицами. – Закопай. В укромном месте.
Наконец отец коротко и резко кивнул. Альта икнула и захныкала.
Отец сунул книгу рабочему.
– Заверни ее хорошенько, – распорядился он. – Отдам могильщику. – Он повернулся ко мне. – Эмметт, чтобы больше я тебя с книгой не видел. Понял?
Но я не понимал. Что случилось? Я купил книгу, не украл, но явно совершил что-то непростительное. Нехотя кивнул. Перед глазами по-прежнему мелькали сцены из книги. Я побывал в другом месте, в ином мире.
– Хорошо. Запомни, – сказал отец и опустил тяжелую руку мне на плечо. – Чтобы больше я тебя с книгой не видел.
А теперь они сами отсылают меня к переплетчице, будто мне грозит что-то гораздо хуже той опасности, от которой меня хотел уберечь отец. Будто угроза теперь исходит от меня.
Я покосился на Альту. Та разглядывала свои туфли. Нет, она не могла помнить тот день. О том случае никто больше не вспоминал. Никто так и не объяснил мне, что зазорного в книгах. В школе дети шептались – мол, у старого лорда Кента есть библиотека; все смеялись и закатывали глаза, но я так и не решился спросить, что в этом плохого. Ведь я тоже однажды читал книгу; значит, мы с лордом Кентом похожи, и если с ним что-то не так, то и со мной тоже. Прошло много времени, но меня все еще мучил стыд, запрятанный глубоко внутри.