— Я никуда не собираюсь, ангел мой, — он лизнул мою шею, заставив мою вагину сжаться от голода по нему. — Я могу вставить прямо здесь. Я обещаю, я заставлю тебя чувствовать себя хорошо.
— Я не знаю. Я изменилась, я теперь не тот тип девушек.
Его рука сорвала мои штаны, я слабо засопротивлялась. Моя кожа горела в местах его прикосновений, тело проснулось, отвечая на запросы.
— Шшшш, — он прошептал, — Если тебе не понравится, когда я буду внутри тебя, я сразу перестану.
— Это фраза когда-нибудь срабатывала?
— Я не собираюсь кормить тебя фразами. Я имею в виду каждое слово.
Я прижалась к нему, зная, что он не нуждается ни в каких фразах. Кончика его пальца хватало, чтобы уложить любую: кого он захочет.
Спасибо за то, что он хотел только меня.
Продолжая игру, я начала дразнить его: — Поспорим, что ты говорил это всем своим девушкам.
— Каким еще другим?
— Ну, твоя репутация, ты знаешь.
— Но ты единственная, кто носит мое кольцо, — он поднял голову. — Моя жизнь началась в тот момент, когда я встретил тебя.
Его слова снесли мне крышу. Я прошептала отчаянно: — Хорошо, ты выиграл. Ты можешь войти в меня.
Его лицо прояснилось, тень была прогнана его улыбкой: — Боже, ты сводишь меня с ума.
Я улыбнулась в ответ: — Я знаю.
Глава 6
Я проснулась в холодном поту, моё сердце яростно билось. Пока я лежала в кровати, тяжело дыша, моё сознание пыталось пробиться сквозь глубокий сон.
— Отстань от меня!
Гидеон.
О, Господи!
— Не прикасайся ко мне на хрен!
Скинув покрывало, я выбралась из постели и побежала по коридору в комнату для гостей. Я отчаянно искала выключатель на стене, ударяя по ней ладонью. Свет взорвался в комнате, открывая перед глазами Гидеона, корчившегося на постели, его ноги запутались в одеяле.
— Не надо. Ах, Господи… — его спина выгнулась дугой, а руки вцепились в простыни. — Больно!
— Гидеон!
Он яростно дернулся. Я бросилась к краю кровати, моё сердце защемило от вида его покрасневшего лица и взмокшего потного тела. Я положила руку ему на грудь.
— Не трогай меня на хрен! — прошипел он, сжимая мою руку так, что я вскрикнула от боли. Его глаза было открылись, но выглядел он дезориентированным, он всё ещё находился в ловушке своего кошмара.
— Гидеон!
Я изо всех сил пыталась вырваться.
Он изогнулся, тяжело дыша с диким выражением в глазах.
— Ева.
Он отпустил меня так, будто я обожгла его, откинул влажные волосы с лица и упал на кровать.
— Господи. Ева… Я причинил тебе боль?
Потерев запястье, я покачала головой.
— Хочу посмотреть, — прохрипел он, потянувшись ко мне дрожащими руками.
Я опустила руки и шагнула к нему, обнимая так сильно, как только могла, прижалась щекой к его мокрой груди.
— Ангел мой, — он цеплялся за меня, всё ещё дрожа, — мне так жаль.
— Шшш, малыш. Всё хорошо.
— Позволь мне обнимать тебя, — прошептал он, опускаясь на пол со мной. — Не отпускай.
— Никогда, — пообещала я, шепча вдоль его кожи, — никогда.
Я повела его в ванную и уселась на треугольный выступ вместе с ним. Сидя за Гидеоном на самой высокой ступеньке, я вымыла его волосы и пробежала мыльными руками по груди и спине, смывая ледяной пот его кошмара. Горячая вода уняла дрожь в его теле, но ничто настолько примитивное не могло стереть тёмное отчаяние из его глаз.
— Ты когда-нибудь обсуждал с кем-нибудь свои кошмары? — спросила я, выжимая тёплую воду из губки ему на плечо.
Он покачал головой.
— Пришло время, — сказала я мягко. — И я твоя девушка.
Ему потребовалось некоторое время, чтобы ответить.
— Ева, когда у тебя бывают ночные кошмары… они больше похожи на картинки реальных событий? Или же твоё сознание изменяет их?
— В основном это воспоминания. Правдивые воспоминания из жизни. А твои разве нет?
— Иногда. А иногда они другие. Выдуманные.
С минуту я обдумывала сказанное, желая иметь знания в данной области, чтобы быть по-настоящему полезной. Вместо этого я могла только любить его и слушать. Я надеялась, что этого достаточно, потому что его ночные кошмары разрывали меня на части, уверена, как и его.
— Твои кошмары меняются в хорошую сторону? Или плохую?
— Я борюсь с ними, — сказал он мягко.
— И он до сих пор причиняет тебе боль?
— Да, он по-прежнему побеждает, но, по крайней мере, я удерживаю его так долго, как могу.
Я снова намочила губку и выжала на него, пытаясь сохранять успокаивающий ритм.
— Тебе не стоит винить себя. Ты был всего лишь ребёнком.