Как только я положила вещи в ящик стола, подумала в миллионный раз, как сильно я люблю свою работу и босса. Я поняла, как сильно Гидеон хочет работать со мной, и представила нас командой, но моя работа делала меня личностью. Я не хотела уступать ему, и не хочу обижаться, если он будет настаивать. Нужно аргумент, который Гидеон примет.
Я начала обдумывать это, когда мы с Марком направились в комнату отдыха.
Хотя Мегуми не поцеловала Майкла на прощание, я взяла ее на обед в соседний гастроном с огромным ассортиментом Ben & Jerry в стаканчиках. Я выбрала Chunky Monkey, она шла с Cherry Garcia, и мы обе наслаждались холодным лакомством в середине дня.
Мы сидели за металлическим столиком со спинками, разглядывая остатки нашего «обеда» между нами. Гастроном не был переполнен, как другие заведения, и имел хороший ассортимент, который мог нас вполне устраивал. Мы могли вести разговор, не поднимая головы.
— Витающий в облаках Марк, — сказала она, облизываю ложку. На ней было платье цвета лайма, которое хорошо гармонировало с темными волосами и бледной кожей. Мегуми всегда выбирала смелые тона и стили. Я завидовала ее способности сочетать их.
— Я знаю, — улыбнулась я. — Классно видеть кого-то счастливым.
— Счастье без отягощающего чувства вины. В отличие от этого мороженого.
— Немного побаловать себя, а потом?
— Толстый зад?
Я кивнула.
— Спасибо, что напомнила, я сегодня должна сходить в спортзал. Все последние дни я профилонила.
Если не учитывать постельную гимнастику …
— Как ты находишь мотивацию? — спросила она меня. — Я знаю, я должна пойти, но постоянно нахожу причины прогулять.
— И ты всё равно остаёшься с такой замечательной фигурой? — я покачала головой. — Я тебе завидую.
Ее губы изогнулись.
— Где ты занимаешься?
— Поочередно бегаю между тренажерным залом и крав-мага в Бруклине.
— Ты ходишь после работы или до?
— После. Я не жаворонок, — сказала я. — Сон мой друг.
— Не возражаешь, если я буду с тобой иногда ходить? Я не знаю про крав-мага, но согласна на тренажерный зал. Куда ты ходишь?
Я проглотила кусочек шоколада и собиралась ответить на вопрос, когда услышала звонок телефона.
— Ты не собираешь отвечать? — спросила Мегуми, кивая в сторону сумки.
Я, наконец, нашла свой телефон и ответила.
— Алло?
— Ангел.
На секунду, я насладилась звуком голоса Гидеона.
— Эй. Как дела?
— Мой адвокаты сообщили, что у полиции есть подозреваемый.
— Что? — мое сердце чуть не остановилось. Мой желудок начал переворачивать обед. — О Боже.
— И это не я.
Я не помню, как вернулась в офис. Когда Мегуми спросила название тренажерного зала, ей пришлось повторять вопрос дважды. Тревога, которую я чувствовала, было ничем по сравнению со страхом, который я ощущала сейчас. Страх за любимого человека гораздо хуже.
Как полиция может подозревать кого-то другого?
У меня было ужасное чувства, они просто пытались встряхнуть Гидеона. Встряхнуть меня.
Если это их цель, то это работает. По крайне мере относительно меня. Гидеон был спокойным и собранным во время нашей короткой беседы. Он сказал не расстраиваться и хотел предупредить, что полиция может прийти с вопросами. Или может не прийти.
Господи. Я медленно вернулась к рабочему столу с расшатанными нервами. Я чувствовала себя так, как будто выпила несколько литров кофе. Мои руки дрожали, а сердце быстро билось.
Я села на стул и попыталась работать, но не смогла сконцентрироваться. Смотрела на монитор и нечего не видела.
Что делать если полиция сделает виновным не Гидеона? Что мы будем делать? Мы не можем сидеть и смотреть, как невиновного человека сажают тюрьму.
И все же голос в моей голове говорил, что Гидеон будет освобожден от судебного преследования, если кто-то другой будет осужден за преступление.
В момент, когда ко мне пришла эта мысль, я чувствовала боль за него. Мой взгляд упал на фото папы. Он был одет форму, статно красуясь возле патрульной машины.
Я так испугалась и смутилась.
Когда мой смартфон начел вибрировать на столе, я подпрыгнула. На дисплее высветился папин номер. Я немедленно ответила.
— Эй! Где ты?
— В Цинциннати. Сажусь на самолет.
— Подожди, дай мне записать данные твоего прилета.
Я взяла ручку и записала то, что он продиктовал.
— Я буду ждать тебя, когда ты приземлишься. Не терпится тебя увидеть.
— Да … Ева. Дорогая, — он тяжело вздохнул. — Скоро увидимся.
Он повесил трубку — и вокруг повисла оглушительная тишина. Я чувствовала себя виноватой. Его холодный голос заставил мое сердце сжаться.