Последний, отчаянный шаг, напомнил себе Волкер.
— Посылаю отряд на помощь вам, командор.
— Нет, — ответил Волкер. — У меня здесь щекотливая ситуация. Оцепите верхнюю палубу. У нас на свободе по меньшей мере трое противников.
Слишком велик был шанс, что нервный пират причинит вред заложникам, если ему будет противостоять штурмовая группа Доминиона.
Волкер опустил левую руку и легонько постучал по стене. Когда Сайфер оглянулся на него, Волкер выключил связь, присел на корточки и подозвал инукса поближе. Сайфер убрал выдвинутую оптику и направился к Волкеру.
— Нужно двигаться быстро. Используй контейнеры как прикрытие, чтобы подобраться к нему сзади, — прошептал Волкер.
Сайфер кивнул.
Волкер подошел к краю дверного проема, Сайфер оказался прямо перед ним.
— Я командор этой космической станции, — крикнул он.
— Я пристрелю ее, — крикнул воргал.
Взглянув вниз, Волкер увидел через канал Сайфера, как инукс снова выглядывает за угол.
Оскалив зубы, Киара боролась с хваткой своего похитителя. Пират-воргал переключил свое внимание на нее, встряхивая. Волкер крепче сжал бластер, заставляя себя оставаться на месте, и ткнул Сайфера носком ботинка в бок.
Инукс метнулся в грузовой отсек, пересекая небольшое открытое пространство, чтобы укрыться за рядами ящиков и тары.
— Я твой единственный шанс договориться о выходе из этой ситуации, — сказал Волкер, следя за ходом Сайфера по голокому. — Причинишь вред кому-либо из этих заложников, и ты не уйдешь живым.
— Ты думаешь, я боюсь умереть?
— Нет. Но я думаю, ты не хочешь умирать, а это значит, что мы можем это уладить.
Киара была в соседней комнате, всего в нескольких метрах от него, но Волкер не мог видеть ее, не мог прикоснуться к ней, не мог знать, все ли с ней в порядке. Удары его сердца отдавались эхом во всем теле.
Поторопись, Сайфер.
— Думаешь, я поведусь на это? Я соглашусь на любую сделку, которую ты мне предложишь, и на другом конце меня будет ждать штурмовой отряд Доминиона.
Изображения на экране голокома быстро мелькали по мере того, как Сайфер проходил серию поворотов. Когда картинка стабилизировалась, инукс смотрел на длинный ряд ящиков — пират стоял в конце, все еще прижимая к себе Киару, повернувшись левым боком в профиль к Сайферу.
Сайфер покрался к правой стороне прохода — там, где он, скорее всего, оставался вне поля зрения пирата — и двинулся вперед.
— Это не обязательно должно быть правдой, — сказал Волкер. Он затаил дыхание, когда Сайфер приблизился к цели на расстояние нескольких метров.
— Вы, черви Доминиона, заботитесь о чести, пока не придется иметь дело с кем-то вне вашей системы. Тогда вы лжете сквозь свои проклятые зубы.
— Я обещаю тебе, — сказал Волкер, пока изображение, передаваемое Сайфером, дрожало и слегка отдалялось, — в твоем будущем не будет никакого карательного отряда.
Сайфер прыгнул на воргала, вытянув передние лапы. Его когти заострились до четырехсантиметровой длины за мгновение до того, как впились в заднюю часть бедра пирата.
Пират закричал, и Волкер, подняв бластер, завернул за угол.
Сайфер повис на задней части ноги пирата, пиная его задними лапами, чтобы разорвать штаны и плоть его икры. Из открытых ран текла кровь. Киара вырвалась из захвата воргала и упала вперед. Женщина-борианка сместилась в сторону, остановив падение Киары своим телом.
По мере продвижения Волкер трижды нажал на спусковой крючок. Каждый выстрел попал в центр груди пирата. Сайфер высвободил когти из своей жертвы как раз перед тем, как воргал рухнул навзничь.
Снова включив коммуникатор, Волкер поспешил к связанным заложникам.
— Заложников в грузовом отсеке на корме в безопасности. Авангард, вы можете осмотреть весь корабль.
Он хотел осмотреть команду «Старлайта» на предмет травм, хотел спросить, не пострадали ли они, не пропал ли кто-нибудь, но его глаза встретились с глазами Киары, и он замер. Тепло разлилось по груди и прокатилось по кхалу — ощущение, которого он не испытывал девятнадцать лет, ощущение, которое часть его надеялась не почувствовать при новой встрече с ней.
Это был ответ на вопрос, который преследовал его с шестнадцати лет, и это был ответ, которого он боялся.
Он не мог забыть Киару.
СЕМЬ
Поток эмоций захлестнул Киару — удивление, неверие, радость, опустошение, покинутость, сожаление, — когда она посмотрела в эти знакомые, слабо светящиеся бело-голубые глаза. Годы душевной боли проносились в ее памяти один за другим, каждый более подавляющий, чем предыдущий.