Киара глубоко вздохнула, и улыбка тронула ее губы.
Волкер.
Он вернется. Скоро. Ей нужно было только подождать еще немного, прежде чем она сможет прикоснуться к нему, обнять его и поцеловать еще раз. Того короткого времени на «Янусе Шесть» было недостаточно, и последние три месяца без него рядом были мучительными — для них обоих. Они могли общаться по голо-звонкам, пока она все еще находилась в пространстве Доминиона Энтрис, завершая рейс «Старлайта», но как только она покинула территорию Доминиона, чтобы отправиться домой, этот контакт стал минимальным. Она скучала по звуку его голоса. Скучала по нему.
Скоро, Киара. Ты годами обходилась без него, что такое еще пара месяцев?
— Чертовски долго, — пробормотала она, закрывая за собой дверцу такси, и оно отъехало от тротуара.
Чириканье привлекло внимание Киары к Сайферу. Он склонил голову набок, и его уши дернулись, стряхивая капли воды.
Киара улыбнулась.
— Просто жаль, что Волкера здесь нет.
Он щелкнул и кивнул головой в знак согласия. Она была не единственной, кто так долго скучал по Волкеру.
Киара повернулась и посмотрела на дом. Кирпичное здание, такое теплое и привычное при дневном свете, теперь выглядело темным и одиноким — эти окна, которые пропускали столько света, пока светило солнце, теперь поглощали тьму. Это был ее дом уже несколько лет, но он не станет по-настоящему родным, пока не придет Волкер и не наполнит его приветливым светом. Своим звездным светом.
Она знала, что именно Волкер был причиной, по которой она так часто настаивала на том, чтобы сопровождать свою команду при доставке грузов. Какая-то часть ее, маленькая, но настойчивая, чувствовала, что единственный способ стать немного ближе к Волкеру — это быть среди звезд. Она всегда знала, что он где-то там. Даже на сантиметр ближе к нему было лучше, чем оставаться здесь вдвоем с Сайфером.
Подойдя к двери, она повесила сумку на плечо, подняла запястье и включила голоком, отправляя вызов своим родителям.
— Киара! — сказала ее мать после второго гудка.
— Прости, что звоню так поздно. Я просто хотела сообщить тебе, что я дома.
— Не нужно извиняться. Мы так рады, что ты вернулась.
— Тебя не было дольше обычного, — сказал Исайя с ноткой беспокойства в голосе.
Киара остановилась перед дверью, открыла сумку и порылась в ней в поисках ключей.
— Да, насчет этого… Мы с командой столкнулись с небольшими… неприятностями.
— Что за неприятности? — спросила Джада.
Киара съежилась. Она могла только представить обеспокоенное выражение, которое, вероятно, было на лице ее матери. Джаде никогда не нравилось, что Киара так часто настаивала на путешествиях со своими кораблями. Несмотря на то, что Доминион Энтрис, где она вела большую часть своей торговли, был союзником ОТФ, чтобы добраться туда, нужно было пересечь огромное пространство. На таком расстоянии может случиться все, что угодно — как доказала эта последняя поездка.
— Тебе нельзя волноваться, — сказала Киара, когда костяшки ее пальцев коснулись холодного металла ключей. Она сомкнула пальцы вокруг них и вытащила.
— Мне не нравится, как это звучит. Ты не можешь сказать родителям, чтобы они не волновались. Нам позволено волноваться сколько угодно, когда дело касается нашего ребенка, — сказала Джада.
— Тогда давай забудем, что я что-то сказала, — Киара вставила ключ в замок и повернула его, открыла дверь и вошла внутрь. — Поездка была замечательной, и команда отлично справилась. О! Текелу и Мейсону очень понравилось печенье, которое вы им прислали, и…
— Ки-а-ра… — нараспев произнес Исайя.
Киара застонала и посмотрела на Сайфера, когда он входил в дверной проем, его металлическая чешуя покрылась рябью, сбрасывая воду с его тела. Он оглянулся на нее, приоткрыв рот и обнажив острые зубы в том, что могло быть только насмешливой ухмылкой, которая говорила: Теперь тебе достанется.
Она вздохнула, закрыла дверь, заперла ее и бросила ключи на стол рядом.
— Пираты.
В течение следующих нескольких минут она рассказывала своим родителям всю историю, съеживаясь от их реакции, в которой была смесь беспокойства, ужаса и гнева. В какой-то момент Сайфер фыркнул от смеха, с важным видом прошел мимо нее, запрыгнул на диван, свернулся калачиком и лег. Все четыре его глаза сверкнули весельем.