Вэнтрикар подошел ближе и снова положил руки на плечи Волкера.
— Волкер, сын мой, я не могу представить большей чести, чем быть свидетелем соединения тебя и твоей пары. И я сделаю все, что в моих силах, чтобы гарантировать, что союз будет признан действительным Доминионом, нравится им это или нет.
Прежде чем Волкер успел ответить, Вэнтрикар заключил его в крепкие объятия. Это было так неожиданно, что Волкер секунду или две не знал, как реагировать. Волтурианцы, особенно знатные и высокопоставленные, не обнимались. Но теплота, привязанность и отчаяние в этом жесте были настолько сильными, что он поймал себя на том, что обнимает отца в ответ.
Такой простой жест не мог загладить десятилетний конфликт между ними… но этого было более чем достаточно, чтобы ускорить процесс исцеления от той вражды. Впервые за столь долгое время Волкер почувствовал, что у него действительно есть отец.
Он только жалел, что не осознал свои собственные ошибки — собственное упрямство, собственную мелочность — давным-давно.
— Спасибо тебе, Волкер, — наконец сказал Вэнтрикар, отстранившись. — Спасибо, что пригласил меня. Что пришел повидаться со мной.
— Спасибо тебе, отец, за все, что ты сделал для меня — особенно за то, чего я не мог оценить, когда был моложе.
— Полагаю, теперь Доминион сочтет мое стремление спонсировать приглашение терранцев в Консорциум предвзятым, — сказал Вэнтрикар со смешком.
Волкер наклонил голову, нахмурив брови.
— Ты работал над приглашением терран на Артос?
— С того дня, как я занял этот пост, сын мой. Возможно, тогда тебе так не казалось, но я очень наслаждался нашим пребыванием на Терре. Исайя Мур и его жена Джада были одними из моих самых дорогих друзей. Но эти вопросы носят глубоко политический характер, и Доминион не решался спонсировать терран, несмотря на тесный союз, который мы заключили с ними.
Несколько секунд Волкер мог только смотреть на своего отца. Когда он попытался заговорить, из его горла вырвался тихий, недоверчивый смешок.
— Ты работал над этим все эти годы?
— Так и есть.
— Отец, я… еще раз прошу прощения.
— Как и я, Волкер.
— Это… Сейчас как никогда важно, чтобы терран пригласили на Артос. Это обеспечит им больше защиты, в которой они нуждаются.
Теперь брови Вэнтрикара нахмурились.
— Что ты имеешь в виду?
— Моя встреча с Киарой произошла из-за того, что ее корабль был захвачен пиратами, которые намеревались продать ее и ее команду в рабство. Мы наблюдаем тенденцию среди работорговцев — терране считаются экзотикой, и на них растет спрос на рынках. Я боюсь, что без доступа к альянсам и ресурсам, доступным на Артосе, они не смогут противостоять таким силам.
Выражение лица Вэнтрикара посуровело от страсти и преданности, которые Волкер редко видел у него.
— Тем больше причин для меня оказать давление на наших союзников, особенно на тех, кто присоединился к нам на Терре много лет назад — поддержать заявку. Я обещаю тебе, сын, что прослежу за тем, чтобы это было сделано как можно быстрее. Что с Киарой? С ней все в порядке?
— К счастью, ни она, ни ее команда не получили серьезных ранений. Сегодня она благополучно добралась домой.
— Хорошо. Она всегда была такой яркой, жизнерадостной девушкой. Вселенная была бы темнее без нее.
Волкер не мог не воспринять это как явное преуменьшение, но он понимал, что его мнение могли счесть предвзятым.
— Отец, если у тебя есть время… — Волкер указал на кресла. — Прошло много времени. Нам двоим, должно быть, так много нужно рассказать.
Вэнтрикар улыбнулся, поднял левое запястье и активировал голоком. Пальцем скользнул по нескольким опциям на проекционном экране.
— Мой день внезапно стал свободным, сын мой. Готов ли ты сейчас что-нибудь выпить?
ДВЕНАДЦАТЬ
Лондон, столица Объединенной Терранской Федерации, Терра
2101 терранский год
Киара с трудом сдерживала волнение пока стояла в комнате с матерью, которая наносила последние штрихи на прическу Киары. Обычно непослушные локоны сейчас были зачесаны назад, скручены и закреплены на пучок, украшенные маленькими белыми цветочками.