- Не умею разговаривать. Я только слушаю их. – Медленно и неуверенно поправил мальчик, застенчиво глядя на детей.
Взрослые потихоньку рассосались кто куда, предоставив терапию по адаптации Валеры нашей детской компании, справедливо рассудив, что это лучшее, что можно сейчас сделать.
Глава 14. ч.1
Последние полчаса, когда уже был накрыт стол, и делать было совершенно нечего, мы с нетерпением поджидали Сан-Саныча. Услышав шум подъехавшего такси, все дружно выскочили наружу. Лишь Маргарита сохраняла полное спокойствие. Да и что ей этот молодой незнакомый мальчишка-доктор! Сколько она их перевидала за свою жизнь.
Ох уж мне этот непременный ритуал у мужиков – обязательное взаимное пожатие рук. А тут еще и незнакомы ни дед, ни Данилыч. Пока они расшаркивались, мы с Митькой в нетерпении переминались с ноги на ногу, выглядывая из-за их спин. Ольга в Ванькой на руках стояла на крыльце, нацепив улыбку воспитателя старшей группы, наблюдающей за детьми.
Ну вот, наконец, и до нас дошла очередь. Мужчины расступились и нетерпеливо блуждающий взляд Сан-Саныча остановился на мне. Шагнув ближе, он опустил сумку с вещами на землю и присел перед нами, недоверчиво переводя взгляд с меня на Митю и обратно. В общем-то, учитывая мой высокий рост, и наоборот мелкий Митькин, разница между нами была уже не столь ощутима. Я с улыбкой вспомнила свои слова при первой встрече с мальчиком: – «я быстро расту».
- Маша?! – в это короткое восклицание ему удалось вложить и явное неверие в происходящее, и слабую надежду на чудо, и откровенное любопытство исследователя, и еще целую гамму чувств, борющихся в его душе.
Я с самой радостной улыбкой, которую смогла изобразить, смотрела на него и пыталась решить, делать ли вид, что я его не знаю? Или вдруг «вспомнить»? Или все же сделать это не при всем честном народе? Да, пожалуй, так будет лучше всего, решила я для себя.
- Здравствуйте, Сан-Саныч! А я уже все про вас знаю – еще шире растянула я свою и так расползающуюся до ушей улыбку, увидев его скептически приподнятые брови – и даже не думайте, это не спектакль!
Окружение начало понемногу ухмыляться, а Сан-Саныч иронично спросил.
- И откуда же Вам, барышня, известно, как меня студенты кличут? Уж этого-то твои... – он немного запнулся, видимо хотел сказать, родители, но быстро нашел выход – мама с папой точно не могли знать. – Он перевел взгляд на уже откровенно смеющегося Алексея.
- Ну… – удрученно протянула я, надув губки – вот это как раз несложно. Ван-Ваныч, Сан-Саныч, Ник-Ник – всех так кличут. – Если вы еще сейчас спросите сколько мне лет и подарите «Барби» – я заложила руки за спину, немного откинула голову и, прищурив глаза, насмешливо поддела – то я в вас разочаруюсь.
Получилось жестковато, вон бедный покраснел как, наверное, точно куклу привез, где-нибудь в аэропорту и прихватил по пути. Но, пусть лучше сразу все поймет. Склонив голову набок, я пристально вглядывалась в ошарашенное лицо доктора, в то время, как Данилыч еще пытался сохранить серьезный вид, а дед с Алексеем откровенно заливались. Наверное, себя вспоминали, они тогда еще круче попали. К чести Сан-Саныча, он тоже захихикал, поднимаясь на ноги, а потом и вовсе включился в общее веселье.
- Ну Маша! – всхлипывая от смеха, доктор покрутил головой – я тогда месяца три как ненормальный ходил, все к малышам присматривался, записи проверял. – А что я говорила, еще тогда было видно, что не сразу успокоится, удовлетворенно подумала я, слушая продолжение. – Потом отошел, решил, что все померещилось, случайные совпадения… и вот этот звонок. И да, кукла есть – он огорченно развел руки – вот такой я, на раз просчитываемый… но давай ее моей дочке оставим? Ты не против? Надеюсь, хоть она не откажется. А я постараюсь реабилитироваться в твоих глазах. Идет? – Он протянул мне руку, и я пожала ее.
Так, пересмеиваясь, мы прошли в дом, где нас ждал приготовленный ужин.
Мужчины быстро нашли общий язык, и в процессе знакомства друг с другом успели коснуться основных вопросов будущей работы. Можно не сомневаться, что до гостиницы сегодня Сан-Саныч не дойдет. С горящими глазами, раскрасневшийся, он периодически поглядывал на меня цепким взглядом ненормального исследователя, почуявшего открытие.
Ну-ну… размечтался! Сейчас как загрузят его по полной, не до исследований, бедному будет. Улыбка моя померкла, когда я поймала усталый взгляд Данилыча. Ведь до сих пор не выполнила свое намерение – сюрприз ему обещала сделать. Вздохнув, я сокрушенно покачала головой, так все закрутилось, и сегодня уже совсем не до сюрпризов. Что-то их слишком много стало в нашей жизни. А вот завтра надо обязательно с наставником поговорить.
С этим заключением, я встала из-за стола, толкнула в бок Митьку, и мы потихоньку стали пятиться к двери, пока нас никто не тормознул.
- Пойдем? – заговорщически шепнул мальчик, когда мы выбрались из дома.
- А ты предупредил кого-нибудь? – я оглянулась на дверь.
- Нет – потупился Митя – подожди меня вот там, я сейчас – он показал рукой в сторону дорожки, ведущей в поселок, и скрылся в доме. Минут через пять он вышел, молча показал большой палец и вприпрыжку побежал за мной, обгоняя на пути и нетерпеливо хватая за руку, утаскивая следом за собой.
- Один… два… три. Этот! – Митька указал на небольшой аккуратный дом, стоящий во дворике за раскидистыми кустами ранней черешни, уже манящей желто-розовыми блестящими ягодами.
Мы остановились у невысокого палисадника, хорошо, что он сделан из штакетника, а не из новомодных бетонных панелей в два метра высотой. Через щели в заборе дворик прекрасно просматривался, но здесь никого не было. И не мудрено, около семи уже, самое время ужинать. Постояв еще минут пять, переминаясь с ноги на ногу, мы уже решили вернуться домой, как дверь открылась, выпуская невысокую сухонькую старушку, несущую таз с мокрым бельем. Старушка прошла пару шагов по направлению к нам и свернула в сторону.
- Ох, сейчас уйдет – испугалась я и закричала – извините! Вы не подскажете?
Старушка остановилась, подслеповато прищурившись, вгляделась и, опустив таз на землю, легкой, совершенно не старческой походкой направилась к нам.
- Простите, я – Маша, это Митя. Нам нужен Валера. Нас его мама Лида пригласила.
Она несколько минут молча смотрела на нас, а потом с болью в голосе, не скрывая скатившихся слез, тихо ответила дрогнувшим голосом.
- Вы что-то напутали, дети. Не могла Лида вас пригласить, Валера болен, он ни с кем не общается.
Она развернулась, собираясь уйти, но я опять позвала ее.
- Я прошу прощения, не знаю вашего имени… – помолчала в надежде, что она назовет себя, и, не дождавшись, продолжила – нас на самом деле пригласила Лида, позовите ее, пожалуйста.
- А ее дома нет – с интересом разглядывая меня ответила старушка – как привела Валерика, так и унеслась. И когда это она вас успела пригласить?
- Да мы на пляже познакомились, и с Валерой тоже. А его вы не могли бы позвать? Он нас ждет, мы обещали, что придем.
- Бог с вами! Не выдумывайте! – сердито замахала она руками – как он может вас ждать… – и застыла, услышав за спиной.
- Бабушка! – Валера смотрел на мою расплющенную между штакетинами физиономию и несмело улыбаясь приближался к нам. – Это мои гости. – Он со счастливым выражением лица откинул запор и распахнул калитку, приглашая нас войти.
- Батюшки светы! – Всплеснула руками старушка – Внучек! – И засеменила вдруг следом, смахивая слезы тыльной стороной руки, забыв и про распахнутую настежь калитку, и про белье…
Не проходя в дом, мы устроились здесь же во дворике, за круглым садовым столом – старым, с растрескавшейся от времени деревянной столешницей. Баба Лена, как она все же представилась, то и дело подносила нам то блюдо с черешней, то клубнику, то кувшин с компотом, все время с тревогой поглядывая на Валеру, словно ожидая и опасаясь, что короткий проблеск его сознания закончится привычной уже апатией, или, что еще хуже, очередным приступом.