- Что???
- Забирай всех! Этот туман! Это всё ненастоящее, - Авилеро старался объяснить в двух словах. – Это фантомы!
Он побежал вдоль стены, выкрикивая команду всем срочно перемещаться к Смелому Юму. Он добрался до Сестрицы Огневицы, по пути просто пробежав сквозь двух фантомов, и сломя голову устремился дальше к основным позициям под командованием Яля. На восточной стене картина была почти такой же. Яль тоже уже всё понял, но здесь в некоторых местах всё же звучал звон клинков. На этом участке из пяти фантомных лестниц одна была настоящей! Из десяти мнимых нападающих один был живым, и он мог убить! Чтобы слиться с основной массой фантомов, он тоже был одет в золочёные доспехи, и волосы его были уложены на старый манер. Несколько лучников форта оказались застигнутыми врасплох и были зарублены. Как же теперь распознать настоящих эльфийских убийц?!
Военег снял с южной стены большинство воинов и двинулся в противоположную часть форта.
Авилеро с пятью воинами, включая Ясномысла и Нэнне, остался на время на южной башне. Полностью «оголять» эту часть форта не решились. В замешательстве отмахиваясь от наступающих эльфов, они ожидали, что хоть один из них будет настоящим, но живых воинов уже не встречалось. Между тем туман понемногу рассеивался. Лестницы начали пропадать вместе с фигурами эльфов, которые, в свою очередь, стали зыбкими и прозрачными. Прекрасно понимая, что на противоположном конце Байу нападающие ещё до подхода подмоги наверняка успели взобраться на стену, и битва разгорается уже на улицах форта, Авилеро и оставшиеся воины тоже решили срочно направляться к Смелому Юму.
Они спешно спустились к главной улице Ригдара, которая шла от главных ворот прямиком до площади перед донжоном.
- Ави, ты думаешь это конец? – Голос бегущего рядом Нэнне дрожал. - Я слышал, эльфы ненавидят ильгукков.
- Не всё ли равно, Нэнне? - усмехнулся Авилеро, перекидывая лук поудобнее на случай скорой встречи с неприятелем. – Вряд ли они будут кого-то пытать. Если умрёшь, это будет быстро… В бою… Возможно, ещё не всё потеряно. К тому же… они с не большей симпатией отнесутся к лесному эльфу, который сражается на чужой стороне.
Они уже было двинулись в сторону донжона, но что-то - какой-то холодок или дуновение ветра, или слабый запах серы и подгоревшего мяса – заставили Авилеро обернуться.
Сначала он ничего не увидел: ни фантома, ни движения на стене, ни тумана.
И всё же что-то задерживало его от того, чтобы развернуться и продолжить путь вместе со своими братьями по оружию.
Он ждал.
Запах усилился.
И вдруг он услышал этот шипучий, как тление костра, голос.
- Ладно-ладно. Ты меня раскусил, эльф. У тебя, действительно, отличная чувствительность к магии.
Из тени, отбрасываемой башней, вышла высокая фигура Третьей.
Она стояла на вершине, возле единственной оставшейся и, должно быть, единственно реальной лестницы, верхушка которой торчала между зубцами стены. В одной руке у колдуньи был искривлённый эльфийский меч, в другой покачивался короткий клинок, заканчивающийся изгибом, вроде крюка (такие клинки носили гиверы – жители пустынь Калёных берегов).
- Третья, - машинально произнёс Авилеро.
Ведьма легко спрыгнула с семиметровой высоты, слегка замедлившись при полёте у самой земли, и точно приземлилась на ноги. Из людей или эльфов этого бы никто не повторил, только Льдинка с его акробатическими способностями.
- Забавно, - она свободно шагала, чуть разведя руки в стороны, и голос её был спокойным, почти убаюкивающим. – Забавно, как вы выдумываете свои глупые считалочки. «Третья ведьма длинной была». Кажется, так? Ха! Только я не Третья! - Она остановилась в нескольких метрах от Авилеро. – Я – ШЕСТАЯ!
У Авилеро молниеносно всплыла и отчаянно запульсировала строка из невинной детской считалочки: «Ну, а Шестая придёт за тобой!». Шестой пугали детей ещё сотню лет назад, а может и больше. Говорили, что Шестая приходит по ночам и забирает непослушных проказников. Глупые байки…
«Каково это – встретиться с одним из своих кошмаров детства? Кошмаров многих поколений детей. Вживую!» - подумалось эльфу где-то отдалённо, за вереницей других мыслей: о выборе стрел и вариантах атаки. Он пятился, чуть пригнув ноги, пока его рука нащупывала оперенье лёгких стрел на набедренном колчане. Более тяжёлый наплечный колчан он решил скинуть немногим ранее, чтобы тот не мешал в битве на улицах, где требовалась большая манёвренность. Авилеро обернулся посмотреть, не остановился ли кто из товарищей, минутой ранее бежавших с ним к северной части форта. Сзади с мечами в руках стояли Ясномысл и ещё один уже немолодой воитель с курчавой рыжей бородой. Нэнне и остальные были далеко. Они бежали прочь, не останавливаясь. Нэнне обернулся только раз, но его глаза, полные страха, лишь безучастно скользнули по оставшимся на дороге, как будто не заметив их, и побежал дальше.